Квартира, куда мистер Лэнсинг впустил ее, была намного чище, но не намного светлей лестницы. Сюзи, зная, что он помешан на восточной археологии, представляла себе, что он живет в голой комнате, украшенной единственно образцами древней китайской бронзы безупречных форм или драгоценными черепками азиатских керамических сосудов. Однако в глаза бросалось блистательное отсутствие подобных вещей и попытки как-то приукрасить пристойную бедность комнаты, служившей одновременно спальней и гостиной.

Лэнсинг встретил посетительницу с искренней радостью и явным равнодушием к тому, что она могла подумать о его жилище. Он, казалось, думал только о том, как ему повезло увидеть ее в день помимо уговоренного. И Сюзи еще больше огорчилась, что нужно исполнять обещание, и была рада, что надела самую хорошенькую шляпку; и несколько мгновений она молча смотрела на него из-под затеняющих глаза полей.

Как ни горяча была их обоюдная симпатия, Лэнсинг никогда не говорил ей слов любви; но это не могло удержать его посетительницу, в чьей манере было изъясняться откровенно, когда не было причин, житейских или денежных, о чем-то умалчивать. Поэтому вскоре она рассказала, что вынудило ее прийти к нему; досадно, мол, но вы должны понять. Урсула Джиллоу ревнива, и им придется прекратить встречи.

Взрыв смеха, который вызвали у него ее слова, прозвучал для нее как музыка; поскольку она, в конце концов, боялась, что он, возможно, посвящает Урсуле столько же времени, сколько работе над энциклопедией.

— Но, даю слово, это какая-то безумная ошибка! Во-первых, даже не верится, что она имела в виду меня… — запротестовал он; но Сюзи, которой его реакция вернула способность рассуждать здраво, остановила его:

— Можешь быть уверен, в подобных случаях Урсула выражается ясно и определенно. И не имеет никакого значения, что при этом думаешь ты. Главное для нее — это во что верит она сама.

— Как так! Мое слово тоже ведь кое-что значит, разве нет?

Сюзи обвела комнату медленным и задумчивым взглядом. Ничего, абсолютно ничего не свидетельствовало о том, что он когда-нибудь располагал лишним долларом — или принимал подарки.

— А по мне — так ничего не значит, — наконец проговорила она.

— Что ты имеешь в виду? Я свободен как ветер?..

— Я — нет.

Он задумался.

— Ну, тогда, конечно… Просто это кажется немного странным, — сухо добавил он, — что в таком случае возражение исходит от миссис Джиллоу.

— А не от моего жениха-миллионера? О, никакого жениха у меня нет; в этом смысле я свободна так же, как ты.

— Тогда… Может, нам просто и дальше оставаться свободными?

Сюзи озабоченно нахмурилась. Все оказывалось намного трудней, чем она предполагала.

— Я сказала, что свободна только в этом смысле. Я не собираюсь замуж, — полагаю, и ты не собираешься жениться?

— Боже, нет, конечно! — с жаром воскликнул он.

— Но это не всегда подразумевает полную свободу…

Он возвышался над ней, опершись локтем на уродливую черную мраморную арку, обрамляющую холодный камин. Подняв глаза, она увидела, как напряглось его лицо, и покраснела.

— Ты пришла затем, чтобы сказать мне это? — спросил он.

— О, ты не понял… и не знаю почему, ведь мы так давно вращаемся в одном кругу.