Это ничем бы ей не помогло.

И она не могла заставить себя рассказать им о Гибсоне.

Даже Джине, которая очень пристально смотрела на Хлою, когда та пришла на работу.

– Ты не выходишь за Дэйва? – спросила она.

– Нет.

Эта новость разнеслась по Коллервилю за считанные часы после приезда Дэйва и Хлои. Когда через два дня Хлоя впервые пришла в редакцию «Коллервильских вестей», Джина ждала от нее объяснений. Но Хлоя молчала, как рыба.

Джина на этом не успокоилась.

– Гибсон ничего тебе не сделал? – с подозрением спросила она.

Хлоя покачала головой.

– Нет! Конечно, нет.

Наступила тишина. Затем Джина продолжила:

– Он вел себя порядочно?

– Всегда, – твердо ответила Хлоя.

Джина вздохнула. Это было похоже на вздох разочарования, и Хлоя, не ожидавшая подобной реакции, удивленно на нее взглянула.

– Я почти жалею об этом, – начала объяснять Джина. – Я хотела бы, чтобы он сделал что-нибудь. Увлекся кем-то. Чтобы нашел хорошую девушку, вроде тебя, и женился на ней.

Хлоя уставилась на нее, разинув рот.

Джина покраснела.

– О, я вовсе не хотела сказать, что отправила тебя к нему нарочно, чтобы он расстроил твою помолвку, но… Я надеялась, что, встретив тебя, он снова задумается о браке. Когда-то любовь и семья очень много для него значили.

Хлоя медленно покачала головой.

– Нет. Мне так не кажется. Это совершенно не похоже на Гибсона.

Гибсон – отличный любовник. Изобретательный и чуткий. Нежный и страстный. Она будет помнить сладостный жар той ночи до конца своих дней. И не сможет пройти мимо Коллервильской средней школы, не задумавшись о том, что сейчас изучают на уроках полового воспитания.

Потому что, в конечном счете, именно это и происходило между ней и Гибсоном – половое воспитание.

Он ни разу не сказал: «Я люблю тебя».

Он не любит ее.

И Хлоя знала, что никогда не полюбит.

Разорванная помолвка Хлои и Дэйва оказалась достаточно громким событием в истории Коллервиля. Прошли целых три недели, прежде чем случилось очередное происшествие, способное послужить новой темой для пересудов.

Хлоя никогда бы не подумала, что ее так обрадует сломавшийся замок в кузове грузовика, везущего на рынок семьдесят восемь свиней. Но когда свиньи разбежались по всему шоссе, и понадобилось семь часов, один водитель грузовика, две пожарные машины, семь пикапов, девять фермеров, три журналиста, фотограф и два сотрудника мэрии, чтобы их поймать, отмененная свадьба наконец-то отошла на второй план.

Сбежавшие свиньи оказались «первой ласточкой», отвлекшей внимание от Хлои и Дэйва. А когда помощник шерифа обнаружил подпольную лабораторию по производству наркотиков на ферме Хобарта, и до осеннего фестиваля оставались считанные дни, и у местной футбольной команды появился шанс выйти в финал…

Хлоя вздохнула свободнее. Но спать лучше не стала.

А затем, возвращаясь с работы в пятницу после Дня труда, она наткнулась на Дэйва.

Это была их первая встреча с тех пор, как он доставил ее домой после возвращения из Нью-Йорка.

Десятки раз Хлоя хотела позвонить ему, снова извиниться и попытаться все уладить. Но так этого и не сделала. Просто не знала, что ему сказать.

И теперь не знала.

Но на виду у миссис Тиммерман и миссис Вог, идущих вместе по улице, и Лео МакКарти, прилипшего к витрине скобяного магазина, Хлоя не могла пройти мимо Дэйва, не перебросившись даже словечком.

Она в любом случае не собиралась проходить мимо. Ведь это был Дэйв – один из самых близкий ей людей. Ей хотелось остаться его подругой, раз уж супругами им стать не суждено.