***

Она перешагнула через сломанную ветку, чтобы забрать брюки.

– Детка, я люблю тебя, но мебель я хочу из титанового сплава. – За месяцы, прошедшие с момента их спаривания, он уже уничтожил все деревянные вещи. Четыре раза. В настоящее время у них не было ни стола, ни дивана, ни стульев. – Слава богу, что стены каменные, а у кровати металлический каркас.

Её поддразнивание заставило его растянуться, полуобнажённого и расслабленного, на лесной подстилке.

– Не двигайся, и всё будет хорошо. – Вот только в его голосе не было особого энтузиазма от мысли, что она останется неподвижной.

Повернувшись к нему лицом, она натянула брюки на голое тело, засунув трусики в карман. Она определённо полностью завладела его вниманием.

– И что в этом было бы забавного? – Усмехнувшись, она не застегнула рубашку, подошла и опустилась на колени рядом с ним. Его живот – сплошные твёрдые мышцы под её прикосновением. – Ты не собираешься вставать?

Он положил руку на изгиб её бедра – собственнический жест, который уже стал привычным.

– Нет. Давай ещё займёмся сексом.

– Ненасытный. – Она поцеловала его, радуясь тому, что он доверял ей видеть его без барьеров. Что касается остальной части стаи – для них он до сих пор Мужчина изо льда. Они не понимали, как она могла спариться с ним. Но он заслужил свои нашивки, насколько это возможно в Стае, поэтому пожимали плечами и принимали их пару. – Ещё немного секса, и мы умрём. А у тебя встреча с Хоуком?

Проворчав что то, он встал. Поцеловав её, когда она тоже поднялась, он застегнул молнию на брюках, а рубашку так и не застегнул – судя по выражению его глаз, ему было больше интересно наблюдать, как она застёгивает свою.

– Тренируешься в стрельбе с Дорианом? – спросил он, когда она закончила.

– Он говорит, что у меня хорошо получается. – Хотя это не компенсировало того, что Энрике сделал с ней, что украл, помогло понять, что она ещё может защитить себя, а также защитить тех, кто важен для неё.

– Эй. – Её пара убрала волосы с лица. – Не надо грустить. С этим я справиться не могу.

Она знала, что он говорит буквально. Ему по прежнему было трудно справляться с определёнными эмоциями, но он учился.

– Я просто, – она обняла его за талию одной рукой, – просто хотела бы снова стать волком. – Но потом улыбнулась, и это было по настоящему. – Сейчас я счастлива и сильна, но мне всегда будет не хватать этой части меня. Как ты скучаешь по Сети. – Он никогда не жаловался на потерю, но она начинала понимать глубину того, чем он пожертвовал, чтобы спасти семью. Должно быть, это похоже на отрезание конечности.

Он поцеловал её.

– Ты самый сексуальный волк, которого я знаю. – Пульс любви прошёл по брачным узам – богато и бесстыдно, и взорвался в ней, как бомба.

Она собиралась ответить, когда её когти прорезались, пуская Джаду кровь. Она отпрянула.

– О Боже, я такая… – Всё исчезло в знакомой вспышке жгучей агонии и бесконечного экстаза, её клетки изменились на уровне, который был подчёркнуто изменчивым.

Джад замер, когда мир вокруг Бренны растворился в разноцветном мерцании. Он видел, как другие волки перекидываются, но её отличалось самым фундаментальным образом. Перед ним его пара. Он чувствовал, что с ней происходит, как если бы это происходило в его собственном теле. Сплошная мука и мучительное блаженство, изысканная смесь, не похожая ни на что, что ему доводилось испытывать. Через несколько секунд всё было кончено. Перед ним стояла лоснящаяся волчица с мягким серым мехом, который так и манил прикоснуться.