Йинь подошел и встал надо мной.

    -  Хейса, это место руса.

    Я что-то промычала как бы через сон, но меня выдернули из кресла и поставили на ноги.

    -  Я могу тебя перенести в кровать одной рукой, но тебе может быть больно, - проинформировал меня Тянь. Я оглянулась на Вольнова.

    -  Я думаю, наш радушный хозяин будет держать себя в узде, - сказал рус.

    Йинь отвесил русу фунт презрения и лег с краю кровати, мне ничего не оставалось, как лечь с другого. Вольнов очень быстро ополоснулся и забросил свои вещи к моим, в чистку. Когда он устроился в кресле, я забылась чутким сном.

    Проснулась я от будильника встроенного в браслет, он несильно пощипывал руку как при беззвучном вызове. Неужели ночь прошла, да еще так тихо, почти не верится. Я выбралась из-под руки Тяня, краем глаза увидев то, что заставило меня передернуться в испуге, молва не врала, модифицируют все, чтоб соблюсти пропорции. Вольнов тоже проснулся от своего браслета и массировал затекшую шею, этот бесстыдник, как и хин, был голым, предпочтя чистую одежду соблюдению приличий. Я вынесла его вещи из ванной и с оскорбленным видом отдала ему. На Кхане сохранилось табу на наготу, а полное оголение подразумевало последующий секс, поэтому-то я и выпрашивала все время какую-то одежку на ночь и негативно среагировала на голых мужчин. Когда я, одевшись в ванной и пристегнув рюкзачок, вышла в комнату, Йинь уже проснулся и сидел на кровати.

    Мы договорились о ближайших планах - я с Вольновым слетаю на Тонущий остров, а по возращению мы опять соберемся втроем, чтоб обсудить новую информацию и наши действия. Йинь был недоволен таким раскладом, но ему пришлось согласиться, в отличие от меня и аспиранта руса, ему еще надо было учиться в темпе год за два, поэтому он остался дома - поработает сегодня в кресле*.

    Наконец я вырвалась из этого маленького домика, где мой взгляд все время натыкался на извращенное совершенство человека-орхидеи. Вольнов шедший рядом, презрительно хмыкнул

    -  Что? - тут же завелась я.

    -  Да что вы, девки, в этих уродах-богомолах находите?

    -  Да ты… кретин! И хам! - я захлебывалась в чувствах весьма натурально, - Ходите оба голые, извращенцы!

    Вольнов рассмеялся и успокоился, поняв что я смущалась во время разговора с Тянем не оттого, что сгорала от страсти.

    -  Кхан… Вы все там такие ханжи…

    -  Это вы развратники, понятия не имеющие о красоте и истинной сексуальности! Все подменили похотью! - продолжала разоряться я.

    -  Девочка, и как ты с такими принципами выживаешь то? - серьезно спросил Вольнов.

    Ой, переиграла?

    Я скисла, опустила глаза и прибавила темп.

    -  Нет у меня никаких принципов, - буркнула я. Пусть теряется в женской нелогичности.

    Это сработало. Во время поездки на монорельсе и завтрака в пустынном кафе самообслуживания, рус разговоров не заводил. После сытного завтрака мы прошлись до стоянки таксо-пузырей, рус выбрал машину и расплатился со своей мани-карты, введя в кибер-сторожа маршрутный лист.

    -  Не люблю летать над водой в пузыре, - мрачно сказал он, когда мы поднялись в воздух.

    -  Я тоже… боюсь, - вздохнула я.

    -  Мышь кханская, - мое признание подняло ему настроение.

    -  Я не мышь, - обиженно ответила я.

    Он лишь мягко улыбнулся. Весь полет над морем нас жутко болтало и оказавшись наконец на земле, мы тут же вывалились из пузыря, не стесняясь показать слабость друг перед другом, повалились на песок глубоко дыша, стараясь унять тошноту.