— Тебе лучше, Кирилл? — спросила Катя.

— Хорошо выспался на чужом горбу. Битый небитого везет. — Он посмотрел на Антона. — Я ведь тебя в тюрьму посадил, а ты со мной нянчишься. Я бы на твоем месте…

— Оставайся на своем. Помалкивай лучше, силы тебе еще пригодятся.

По поводу сил Антон оказался прав. Вскоре они вышли к скалам.

— Здесь нас искать не будут, — уверенно заявила Катя. — Они уверены, что мы свернули к востоку. Судя по их схеме, вдоль хребта даже охотничьих изб нет. Километрах в тридцати река, а тут тупик. Но как мы найдем тоннель? Указателей ведь нет.

— Если тоннель и есть, то он охраняется, -спокойно заметил Антон. — Это не хребет, а так, пригорочек. Высота не более трехсот метров.

— Думаешь, ее легко перепрыгнуть? — усмехнулась Катя. — Места для разбега маловато. Деревья мешают. Стена-то вертикальная и зацепиться не за что.

— Окаменевший известняк. Он подвержен капризам погоды. Холод, дождь, жара в результате образуют трещины. Глубокие и не очень, широкие, средние, узкие. Нам надо найти подходящую. Так, чтобы поставить ноги в распор. Порода не твердая, нож ее возьмет. В общем, я особых проблем не вижу.

Спутники смотрели на Антона как на сумасшедшего, но не видели смысла спорить. Они двинулись на север в поисках расщелины и через час пути нашли то, что искали.

— Лучшего и не надо, — сказал Антон.

— Ты хочешь лезть по этой щели? — возмутилась Катя. — Я не считаю себя маленькой, но мне придется сесть на шпагат, чтобы упереть ноги в противоположные стенки.

— Я привяжу к поясу веревку, а вы привяжитесь к ней. Пойду первым и буду вырубать ступени в стене. Будет тяжело первые сто метров, выше расщелина сужается.

— Это же самоубийство! — не унималась женщина.

— У страха глаза велики. Или у тебя есть более интересное предложение? _ Ответа не последовало. — В лесу я с тобой не спорил. Там ты вела. В результате все остались живы. Теперь моя очередь. Дай мне свой нож.

Катя задрала штанину — возле щиколотки крепились ножны с длинным охотничьим ножом -и подала ему оружие. Антон связал веревки, затянул один конец на поясе, другой кинул Зимину.

— Держите интервал в человеческий рост, я вас выдержу. Не наступайте на сомнительные выступы. Один срыв может потащить всех вниз. Я делаю шаг вверх, закрепляюсь, потом делает шаг Кирилл. Только после того, как закрепится он, идешь ты, Катя. Строго по очереди. И так до конца.

Они подошли к расщелине, и Бартеньев принялся за работу сразу двумя ножами. Он начал ловко карабкаться вверх. Спутники внимательно следили за его движениями. Метр, второй, и он крикнул:

— Кирилл, пошел!

И они пошли. Другого пути не было. Возвращаться в тайгу и продолжать войну с охотниками еще страшнее. Уж лучше скрести носом известняк, чем получить свинец промеж глаз.

Говорят, будто человек в состоянии стресса, перед угрозой гибели, способен столкнуть с места состав из шестидесяти вагонов. Наши герои хотели жить. Очень хотели жить, и что важно, знали, как, зачем, почему. Они видели перед собой цель. Вот это и называется гарантией успеха.

Восхождение длилось вечность. Им так казалось. Первым на вершину вскарабкался Антон, следом Кирилл, а за ними Катя. Она и закричала во весь голос:

— Ура-а-а!

Они бросились в пляс, похожий на ритуальный танец дикарей.

Первым остановился Антон и показал на юго-восток. Серые облака покрылись багровым налетом. Земля излучала ярко-красный свет, будто солнце всходило, но ни одного просвета на небе даже не намечалось.

— Похоже на пожар, — сказал Зимин.

— В той стороне Омуты. Проклятое место, — скрипнув зубами, заметила Катя.