«Вот спасибо, коленка, — с горечью подумал он. — Только твоих проблем мне сейчас не хватало. Наверное, тебе не помешала бы теплая ванна? Или тебе нужен…»

У него родилась идея.

Бронированный слизняк взвалил трубу ракетной установки на плечо. Ракету спроектировали с расчетом взрывать все, что подвернется на пути…

Форд изо всех сил старался не потеть, поскольку руки его начинали скользить по ткани полотенца.

Носком одного ботинка он начал стаскивать другой — с больной ноги.

— Наверх, черт бы тебя подрал! — в отчаянии молил он Колина, который честно старался, но подняться не мог. Проклятый ботинок не поддавался.

Форд постарался было рассчитать время, но тут же сообразил, что нечего зря напрягаться. Все выйдет и так. У него одна-единственная попытка. Он наконец высвободил из ботинка пятку. Коленка болела чуть меньше. «Спасибо и на этом, верно я говорю?»

Он еще раз толкнул полусброшенный ботинок носком другого. Ботинок соскользнул с ноги и полетел вниз. Спустя полсекунды ракета вырвалась из пусковой трубы, обнаружила летящий ей навстречу ботинок, чуть довернула наперерез, столкнулась с ним и с чувством глубокого удовлетворения от сознания честно исполненного долга взорвалась.

Все это произошло на высоте пятнадцати футов.

Основная энергия взрыва была направлена вниз. Там, где на элегантной уступчатой площадке, вымощенной огромными плитами светящегося камня из каменоломен Зенталквабулы, только что стояли служащие «Инфин-Идио энтерпрайзис» с ракетными установками, теперь зияла яма, замусоренная ошметками тел.

Мощная волна горячего воздуха бесцеремонно швырнула Форда и Колина к небу. Форд со слепым отчаянием пытался удержать полотенце, но не смог. Беспомощно кувыркаясь в воздухе, он взмыл вверх, завис на мгновение в верхней параболе и начал падать. Он падал, и падал, и падал, и вдруг со всего размаху врезался в Колина, возносившегося ему навстречу.

Изо всех сил вцепился он в маленького круглого робота. Колин отчаянно соскальзывал к фасаду «Путеводителя», из последних сил пытаясь не потерять контроль над своими системами и замедлить падение.

Мир тошнотворно вращался вокруг головы Форда, сам он вращался вместе с Колином, и вдруг, не менее тошнотворно, все это кончилось.

Форд обнаружил, что лежит на оконном карнизе.

Мимо него в воздухе пролетело полотенце. Он вытянул руку и схватил его.

В нескольких дюймах от него подпрыгивал в воздухе Колин.

Избитый, истекающий кровью и почти бездыханный Форд осторожно огляделся. Карниз имел в ширину не больше фута и находился на высоте тринадцатого этажа.

Тринадцатого.

Форд точно знал, что это тринадцатый этаж: все окна были затемненными. Он здорово расстроился. Свои ботинки он отхватил за сумасшедшие деньги в Нью-Йорке, в Ист-Сайде. Помнится, он даже накатал замечательное эссе о счастье носить удобную обувь, которое резюмировали до фразы «в основном безвредна». Вакуум их всех заарктурь.

И вот один из этих ботинок покинул его навеки. Форд запрокинул голову и посмотрел в небо. Все это было бы не так грустно, когда бы ту самую планету не уничтожили, что означало: второй такой пары ботинок ему уже никогда не купить.

Правда, с учетом законов невероятности, планет Земля существует бесконечное множество. Однако если разобраться, приличные ботинки купить не так-то просто — не на всякой складке многомерного пространственно-временного континуума они попадаются, отнюдь.