Сэмюэль Беккет. В ожидании Годо (сборник)
В ожидании Годо
Действующие лица
Эстрагон. Владимир. Поццо. Лаки. Мальчик.
Действие I
Деревенская дорога. Дерево. Вечер. Эстрагон сидит на земле и пытается снять ботинок. Тяжело дыша, стаскивает его обеими руками. В изнеможении останавливается, переводит дух, начинает сначала. Сцена повторяется. Входит Владимир.
Эстрагон(вновь останавливаясь). Гиблое дело. Владимир (подходит к нему мелкими шажками, широко расставляя негнущиеся ноги). Мне тоже начинает так казаться. (Молчит, думает.) Сколько лет я гнал от себя эту мысль, все уговаривал себя: Владимир, подумай, может, еще не все потеряно. И опять бросался в бой. (Задумывается, вспоминая тяготы борьбы. Эстрагону.) Я смотрю, ты опять здесь. Эстрагон. Думаешь? Владимир. Рад тебя снова видеть. Я думал, ты больше не вернешься. Эстрагон. Я тоже. Владимир. Надо как-то отметить нашу встречу. (Задумывается). А ну-ка, встань, я тебя обниму. (Протягивает Эстрагону руку.) Эстрагон (раздраженно). Погоди, погоди.
Пауза.
Владимир (оскорбленный, холодно). Позвольте узнать, где месье изволил провести ночь? Эстрагон. В канаве. Владимир (в изумлении). В канаве?! Где? Эстрагон (не шевелясь). Там. Владимир. И тебя не били? Эстрагон. Били… Не очень сильно. Владимир. Все те же? Эстрагон. Те же? Не знаю.
Пауза.
Владимир. Вот я думаю… давно думаю… все спрашиваю себя… во что бы ты превратился… если бы не я… (Решительно.) В жалкую кучу костей, можешь не сомневаться. Эстрагон (задетый за живое). Ну и что? Владимир (подавленно). Для одного человека это слишком. (Пауза. Решительно.) А с другой стороны, вроде кажется, сейчас-то чего расстраиваться попусту. Раньше надо было решать, на целую вечность раньше, еще в тысяча девятисотом году. Эстрагон. Ладно, хватит. Помоги мне лучше снять эту дрянь. Владимир. Мы с тобой взялись бы за руки и чуть не первыми бросились бы с Эйфелевой башни. Тогда мы выглядели вполне прилично. А сейчас уже поздно – нас и подняться-то на нее не пустят.
Эстрагон с новой силой принимается снимать ботинок.
Что ты делаешь? Эстрагон. Разуваюсь. Можно подумать, тебе самому не приходилось. Владимир. Сколько можно повторять – ботинки нужно снимать каждый день. Мог бы, наконец, и запомнить. Эстрагон (жалобно). Помоги мне! Владимир. Тебе что, больно? Эстрагон. Больно! Он еще спрашивает. Владимир (с горечью). Можно подумать, один ты на этом свете страдаешь. Остальные не в счет. Вот побывал бы хоть раз в моей шкуре, то-то бы, наверное, запел. Эстрагон. Тебе что, тоже было больно? Владимир. Больно! Он еще спрашивает! Эстрагон (показывая пальцем). Это же не повод, чтобы ходить расстегнутым. Владимир (наклоняясь). Ну да. (Застегивает брюки.) Распускаться не следует даже в мелочах. Эстрагон. Ну что тебе сказать, вечно ты ждешь последнего момента. Владимир (задумчиво). Последнего момента… (Раздумывает.) Можно и подождать, если есть чего ждать. Чьи это слова? Эстрагон. Ты что, не хочешь мне помочь? Владимир. Иногда я думаю, ведь когда-то же он наступит. И чувствую себя как-то странно. (Снимает шляпу, заглядывает в нее, засовывает в нее руку, трясет, снова надевает.) Как бы это сказать? Вроде становится легко и в то же время… (Ищет подходящее слово.) жутко. (С силой.) Жут-ко! (Снова снимает шляпу, заглядывает в нее.) Надо же. |
