На обеде присутствовали военные советницы – Мечислава, Орлуша и Ружана, а также начальница пограничной дружины Радимира. Собственно, это было в большей мере совещание, нежели обед: Лесияра обсудила с Сёстрами свой разговор с Искреном, итоги разведки в Мёртвых топях и дальнейшие действия по подготовке к отражению возможного нападения. Решили, что в Светлореченское княжество для военного присутствия отправится по сотне кошек от каждой дружины – от Мечиславы, от Орлуши и от Ружаны. Дружинницам Радимиры предписывалось усиленно стеречь западную границу.

– А трёх сотен не мало ли будет, государыня? – заметила опытная седовласая Ружана.

– Пока хватит, – сказала Лесияра. – Пошлём лучших, а остальные должны быть готовы в любой миг переброситься на восток на подмогу. Если что-то начнётся, мы узнаем об этом сразу же, а перенестись туда – дело одного мгновения. Орлуша, тебя назначаю ответственной за оружейный вопрос. Искрену мы поставим столько оружия, сколько необходимо для оснащения двадцатипятитысячного войска. Мастерам придётся снова поднапрячься – да поможет им Огунь… Задействуем все до последней кузни, какие только есть в Белых горах. Заниматься им сейчас следует только оружием, прочая же утварь подождёт.

– Будет сделано, госпожа, – поклонилась Орлуша. – Разговоры, конечно, идут уж…

– Что поделать – шила в мешке не утаишь, – молвила Лесияра. – Мечислава, что говорят твои лазутчицы? Что делается к западу от Белых гор?

Грозная и воинственная, кареглазая Мечислава ответила:

– Достоверно известно, что Вранокрыл в отъезде, вместо него всем заправляет некий Вук, из Марушиных псов – якобы наместник князя, поставленный им на время своего отсутствия. Признаков того, что Воронецкое княжество собирается воевать, по-прежнему нет. Всё тихо.

– Не нравится мне эта тишина, – пробормотала Лесияра, потирая подбородок.

Когда совещание завершилось, княгиня и Сёстры наконец воздали должное яствам на столе. Лесияра велела пригласить к столу Ждану, и вскоре та вошла в услужливо распахнутые перед нею двери – светлая, как утренняя заря, полная достоинства и скромности. Повелительница Белых гор встала, приветствуя её, и Сёстры последовали её примеру, также поднявшись со своих мест.

– Приветствуем тебя, княгиня Воронецкая, – с поклоном молвила Ружана. – Здрава будь…

– И вы будьте здравы, Старшие Сёстры, – серебристо прожурчал в ответ голос Жданы. – Только я более не княгиня Воронецкая, не зовите меня так. Да будет вам известно, что родом я из Светлореченского княжества, но была похищена во время моего пребывания в Белых горах по приказу Вранокрыла, а женою его стала по принуждению. Независимо от того, жив он или мёртв, я более не считаю себя обязанной хранить ему верность, а потому отрекаюсь от него и прошу государыню Лесияру оказать мне честь, позволив стать жительницей Белых гор навсегда. Клянусь любить и чтить этот благословенный Лаладой край, как свой родной, и присягаю на верность владычице этого края до последнего моего издыхания. Вас же, уважаемые и любезные Сёстры, прошу стать свидетельницами моей клятвы.

Видимо, Ждана давно готовила и обдумывала эти слова, ожидая подходящего времени. Произнеся их, она торжественно приблизилась к Лесияре и опустилась перед нею на колени.

– Встань, встань, ладушка, – взволнованно зашептала Лесияра, поднимая её на ноги. И добавила в полный голос, чтоб слышали все: – Мне не остаётся ничего иного, как только принять твою клятву, Ждана. Принять с радостью и одобрением, потому что Воронецкое княжество – не твой дом, для тебя эта земля всегда была и останется чужбиной.