- Попались, голубчики! - удовлетворенно заметил Анатолий. Впрочем, стон, вырвавшийся у него после небольшой паузы, показал, что радость его была мимолетной. - ...! Эта сука проломила мне башку! Давай, Кошак, вытащи ее оттуда! Я ее на капусту порублю.

- Для этого, Акопян, тебе придется достать ее самому, - сухо ответил ему рябой. - Может быть, ты не заметил такой мелочи, но у меня сломана рука. Не говоря уже о том, что мне пришлось бы лезть со света в темноту, а их там, между прочим, двое.

- Тогда пристрели их! - кровожадно потребовал Акопян. - Ты хвастал, что с левой руки стреляешь не намного хуже, чем с правой.

- Все-таки ты безнадежный кретин, - устало проговорил Вася. - Этот пистолет зарегистрирован на меня официально, ты понимаешь? А после того дела у ментов хранятся образцы пуль, выпущенных из него. Если я пристрелю этих, то рано или поздно кто-нибудь наткнется на трупы, ведь зарыть их глубоко в такой мороз невозможно - и тогда мне не отвертеться. И тебе, кстати, тоже. Или ты надеешься, что я благородно промолчу о твоем соучастии?

- Так что же нам делать? - ошарашенно спросил недоумок Акопян.

- Ты уверен, что не хочешь спуститься туда и разобраться с ними в одиночку? - ехидно поинтересовался рябой. - Тогда пускай пока посидят там, остынут немного. Ну-ка, помоги мне - руки-то у тебя целы!

Вслед за этим что-то загромыхало, и я с запозданием сообразила, что они вытаскивают из погреба приставную лестницу. Потом, одновременно с громким "ба-бах", свет над нами пропал, а спустя минуту натужный скрип возвестил о том, что на крышку погреба двигают нечто тяжелое.

Мы с Прошкой удрученно молчали и слушали, как похитители ходят по прихожей, как скрипят половицы и хлопают двери. Наконец тяжелая, давящая, непроглядная тишина подсказала, что мы остались в доме одни. Вернее, не в доме, а в глубоком темном промозглом подполье. Без лестницы и с придавленной грузом крышкой.

"Да, предыдущая ловушка, пожалуй, была поуютнее", - тоскливо подумалось мне.

* * *

Через несколько минут к Прошке, сообразившему, что стрелять в него никто не собирается и, следовательно, соблюдать тишину не имеет смысла, вернулся кураж.

- Ну и что теперь? - сварливо-нахрапистым тоном осведомился он.

От долгого сидения на корточках мои ноги затекли.

- Теперь - все! - мрачно объявила я и встала размяться.

- Что значит - все?! Какого дьявола ты имеешь в виду, Варвара? А ну-ка, прекрати эти паникерские разговоры и шевели извилинами! По твоей милости мы угодили в эту крысиную западню - тебе и выход искать.

- По МОЕЙ милости? - возмутилась я. - Тебе, часом, голову не повредили, милый? Или от твоего внимания ускользнуло то обстоятельство, что свалился в эту дыру именно ты? Какого черта тебя вообще сюда понесло? Мне, конечно, известна твоя дурацкая привычка появляться в самую неподходящую минуту, но на этот раз ты переплюнул самого себя!

Из темноты донесся невнятный звук, как будто Прошка попытался заглотить непомерно большой кусок и подавился. Однако вскоре выяснилось, что это он всего лишь захлебнулся негодованием.

- Ты... Ты наглая, бессовестная, циничная тварь! Я по наивности полагал, будто имею некоторое представление о глубине твоего бесстыдства, но оно, оказывается, бездонное. Подумать только, ради спасения этой гадины я бросил любимую девушку! Я потратил все заработанные тяжким трудом сбережения, чтобы добраться до гнусного захолустья под названием Питер! Мне двое суток кусок не лез в горло, я не смыкал глаз, думая о том, как бы вызволить это чудовище из лап бандитов, с которыми она снюхалась по собственной дурости! Меня душили мерзкой, вонючей тряпкой, везли связанным в мерзкой, вонючей машине, били по голове... Меня чуть не ПРИСТРЕЛИЛИ! Я чудом не свернул себе шею, угодив в эту гнусную яму, после чего на меня спрыгнули полторы тонны живого веса! А теперь эта змея, это неблагодарное животное заявляет, что я, видите ли, не вовремя появился!.