Что вы еще хотите про меня услышать? Про меня и Прокопенко? Понятно, уже пронюхали... Только стоит ли ворошить? Ладно, мне не жалко...

Мне двадцать три года тогда было, но время стояло другое, и меня уже чуть не в старые девы записывали. Ухажеры у меня, конечно, имелись. Даже много. Замуж звали, и не раз. Но я не хотела всего лишь перспективного. Не хотела выходить за лейтенанта, чтобы потом мотаться по гарнизонам и лепить из него генерала. Я хотела сразу заполучить генерала. А лучше – маршала.

Но генералы, а пуще того маршалы не ходят пешком по Лиговке и по Марата. Не прогуливаются по Летнему саду. Я, может, потому и проводницей работать пошла, да очень много сил и хитрости применила, чтобы на «Красную стрелу» попасть, да еще в СВ. Какие хитрости? Еще раз повторяю: я была красавицей и знала, зачем живу. Ясно?

Конечно, когда началась моя жизнь на колесах, то, сами понимаете, от разных вельможных командировочных у меня отбоя не было. И чего они мне только не предлагали, особенно приняв коньячка... Даже жениться звали. Но чаще напрямую заявляли: давай, я тебя перевезу в Москву, сниму квартиру, устрою на такую работу, что не бей лежачего, будешь жить на всем готовом, а я к тебе стану в гости ходить и дорогие подарки делать... Как сыр, говорили, в масле кататься будешь... Короче, женатые ответственные товарищи меня напрямик в свои наложницы и содержанки звали.

На одного я даже чуть не клюнула. Уж до чего красивый был, молодой да певучий! В ЦК комсомола работал, на визитной карточке его стояло: заместитель заведующего отделом. По тем временам большая шишка. А главное, интересно с ним было и весело. И неженатым он оказался (девушки всегда такое чувствуют). Но замуж он меня не звал. Все мне говорили – и мама, и подружки: ты что, дура? Ты девочка из коммуналки, а у него уже кооперативная квартира есть, и машина «Москвич», и папаня его, свекор твой будущий, из загранок не вылезает. Устрой от него залет, он ведь в таком месте работает – женится, как миленький... Но, во-первых, не факт, что и по беременности женится. А во-вторых, не хотела я, пока молодая, детей. Не хотела – ни от кого. Я, конечно, с ним встречалась, но решила: побуду с ним, поживу гражданским браком маленько. Может, и без ребенка предложение сделает.

Но не дождалась. Он вдруг в Ленинград ездить перестал и звонить мне бросил, а сам на звонки не отвечал. А я тоже по нему сохнуть не стала, убиваться там, переживать. Наоборот, обрадовалась. Облегчение испытала. Ну и правильно, значит, сказала себе, поступила... Потом я, года через два, услыхала про него: женился... Ну, разумеется, на москвичке, перспективной, из МГИМО, с правильными родителями... А потом, когда перестройка началась, про того комсомольца, моего мужа несостоявшегося, много говорить стали. Он заделался новым русским, богатеем. Или, как сейчас их начали называть, олигархом... Тогда я, честно скажу, впервые пожалела, даже за локоток себя куснула, что пробросалась... Вот только в девяносто третьем «комсомольца» моего убили, вместе с женой – изрешетили пулями весь его «Мерседес», когда он, между прочим, из Ниццы в Венецию ехал, потому без охраны и был. Я, когда об этом узнала, поревела, конечно, немножко, оплакала его, а потом поняла: Бог мне помог, не зря меня от него увел.

А вот когда я Вадика первый раз увидела... Сердце сразу екнуло, остановилось, и я поняла: это – он. И он тоже моментально на меня запал. Но жениться с ходу не обещал, врать не буду. Мы всю ночь в его купе проговорили.