Калебу не хотелось ни о чем расспрашивать, но ради приличия он все-таки задал вопрос:

– Так какие же вещи он заставляет проделывать вас, миссис Стоунхам?

Переборов стыд, Лидия мужественно открыла капитану, каким унижениям подвергал ее Баском, закончив рассказ словами:

– Я не шучу, капитан, и брошусь за борт, если вы попытаетесь вернуть меня обратно.

«Обри, негодяй, где ты шляешься, когда так нужен мне?» – про себя заругался Калеб. Он принял близко к сердцу положение, в котором оказалась эта женщина. Он не мог отослать ее в трюм. Какой мужчина в здравом уме может подвергать женщину таким унижениям? Только Баском Стоунхам!

Калеб пронзительно свистнул – и в рубку влетел Питер.

– Отведи миссис Стоунхам в мою каюту и организуй для нее постель. Женщины будут по очереди спать на койках. Меня не волнует, как ты это устроишь, просто сделай.

– Слушаюсь, капитан! – усмехнулся Питер, почтительно провожая Лидию из рубки.

«Тот, кто сказал, что мужчины нуждаются в женщинах, явно не встречался с женщинами на моем корабле», – раздраженно подумал Калеб.

ГЛАВА 13

Баском Стоунхам почувствовал, что все взгляды прихожан обращены на него. Первый раз с тех пор, как он стал священником, Баском испытал страх. Если он не может контролировать поведение собственной жены, как же ему тогда совершать богослужения и руководить своей паствой? Он должен что-то предпринять, и немедленно, пока не взбунтовались стоящие перед ним люди. Даже родители смотрели на него как-то странно.

Баском громко прочистил горло, открыл молитвенник, опустил глаза и нарочито мрачно начал читать. Затем толстая книга беззвучно захлопнулась. Глаза Баскома затянуло пеленой, и он обратился к собранию:

– Теперь я вижу: всех наших молитв оказалось недостаточно, чтобы изгнать дьявола из моей жены Лидии. Я понял, что судьба Лидии – пример для всех нас. Только сегодня на меня снизошло видение: Лидия для нас потеряна и никогда больше не вернется. Но, – он повысил голос, – мы продолжим молиться за ее душу и не забудем о ней. Мы сейчас бредем по темному тоннелю, в конце которого брезжит свет. Мы все вместе пойдем к этому свету, а Лидия навечно останется в темноте, во власти дьявола.

Если властитель тьмы и шел по пятам Лидии Стоунхам, она не обращала на него никакого внимания, пересказывая свою историю Рэн.

– Я так напугана. Что мне делать в Америке? Как я выживу? Что со мной станет? – жалобно причитала она.

Расправив хрупкие плечи, Рэн уверенно произнесла:

– Я позабочусь о тебе, Лидия. У меня есть немного денег, и мы как-нибудь справимся. Мы молоды и сильны, так что, без сомнения, найдем работу в Америке – такую, чтобы хватало на жизнь. Ты не должна ни о чем беспокоиться, Лидия, обещай мне.

Лидия улыбнулась и обняла Рэн.

– Мне так хорошо. Впервые в жизни я чувствую себя свободной. Я могу спать на полу безмятежным сном. А когда проснусь, возблагодарю Господа, моего Господа, за дарованное мне мужество и за то, что он послал тебя указать мне путь истинный.

«Не очень-то весело! – подумала Рэн. – Обременила себя еще одной обязанностью, когда, по словам Калеба, не в силах позаботиться даже о себе».

Деньги! Необходимо добыть деньги для Лидии. Все всегда упирается в них! У Обри Фаррингтона, разумеется, водятся денежки, и у Баскома Стоунхама тоже: пуритане доверили ему свои сбережения. И у Калеба должны быть деньги – возможно, гораздо больше, чем у Фаррингтона. Нужно придумать, как вовлечь в игру каждого из них, тогда Рэн обеспечит жизнь Лидии в Америке и не станет о ней беспокоиться.