— О, боже… — выдохнула я потрясенно.

— Я мечтаю услышать это, когда войду в тебя, — мягко усмехнулся мужчина, полностью избавляясь от мешающегося платья. Положил меня на середину шикарного, королевских размеров ложа и восторженно рыкнул: — Моя кр-р-расивая…

Немного сжав мои ноги коленями, Поль навис сверху и, облизнувшись, положил ладони мне на грудь, скрытую чашечками бюстгальтера. Нахмурился, нащупав в нем прокладки «пуш-ап», и, не раздумывая, уничтожил очередную вещь, вытащил из-под меня и откинул, словно та заразная.

— Р-р-розовенькие… — сглотнув, выдохнул он, восхищенно глядя на мою грудь.

— У меня небольшая… — попытку прикрыться Поль пресек моментально. Прижал мои руки над головой ладонью, а второй со счастливым вздохом наконец огладил грудь, лизнул.

Поразительно, с каким восторгом он любовался моим телом, касался, ласкал, а потом и вовсе пробовал на вкус. Забыв о стеснении, я выгнулась дугой, подаваясь ближе к его губам. Внутри пружиной скручивалось желание, тело горело и требовало большего. Низ живота ныл. Я застонала, прикрыв глаза, а когда открыла, Поль успел освободиться от своих штанов, и моих трусиков.

Его руки успевали всюду, не пропустив ни единого кусочка горевшей под ними кожи, затем проникли между бедер и вытворяли что-то запредельное. Мужчина подготавливал меня к своему вторжению. В какой-то момент он вновь навис надо мной, целуя так, будто душу отдавал. Придерживая за подбородок, посмотрел в глаза, приподнял мои бедра — и толкнулся внутрь, сразу заполнив. Я зажмурилась, напрягаясь, пережидая распиравшую боль.

— Теперь ты только моя, цыпленок, — хрипло, едва сдерживаясь от рыка, произнес он и начал осторожно двигаться.

Он старался быть нежным, смотрел в глаза и, кажется, упивался моими стонами. Но его силы уходили на сдерживание своей сути, своей страсти, он явно опасался причинить мне вред, поэтому старался быть хотя бы бережным. А я больше не могла удержаться на грани, так остро и чувственно ощущались его вздохи, размеренные толчки. Откинув голову назад, я зажмурилась, отдаваясь на волю страсти. Зарычала, подаваясь мужчине навстречу… стиснула его талию ногами… царапала мощную спину. Наши стоны и влажные звуки слияния наполняли пространство, разбавляли тишину, заводили еще больше, сводили с ума…

Я со всего маху окунулась в экстаз, тут же взвизгнув — Поль вновь впился в мою плоть клыками, обновляя метку, запечатлевая там свой запах, суть. Теперь никто не перепутает, чья я самка, каждый распознает пару одного из Морруа. Боль, как ни странно, усилила наслаждение. Я забилась под ним, прижимая к своей шее его голову, и, обмякнув, тоже не отказала себе в желании укусить мужа, обновить свою метку.

Придя в себя, я со стоном вытянула ноги и обессилено приникла к откинувшемуся на бок Полю, уткнулась ему в грудь носом, а он с невероятно удовлетворенным вздохом натянул на нас покрывало и положил руку поверх моей спины.

— Как же долго я тебя искал, Алиса, — глухо произнес он, зарываясь пальцами в мои волосы. — Так долго… но оно того стоило. Каждый прожитый год, каждый одинокий день, но ты стоишь всех. Единственная моя!

Я потерлась носом о широкую мужскую грудь, покрытую мягкими черными волосками, погладила ее рукой. Потом, растопырив пальцы там, где сердце, просто лежала, затаив дыхание, и слушала, как оно бьется — сильное, большое, надеюсь, мое.

— Ты когда-нибудь любил?

— Нет. Как-то не случалось, — привычно усмехнулся он. — Но это к лучшему, любимых слишком тяжело терять.

— Ты прав, — тяжело вздохнула я.

— Я сделаю все, чтобы ты была счастливой, — прозвучало как клятва.