Взглядом прошлась по мощному плечу и спине, когда он шевельнулся и мышцы пришли в движение, четче выделяясь под тонким джемпером. Меня буквально прошила мысль: «Какой же он невероятный, сексуальный, заботливый и весь мой». Я встала, сбросила обувь и, тихо ступая, направилась к нему.

— Ты замерзла? Хочешь поближе к огню? — вновь слегка обернувшись, мягко спросил Поль.

— Я замерзла без твоего тепла, — шепнула, опустившись на колени перед ним, обвила за шею и прижалась в груди.

Я почувствовала его удивление и вместе с тем горячий радостный отклик, ведь до этого инициативу проявлял Поль, а сейчас сама.

— Что-то случилось, маленькая? — осторожно спросил он. — Рассказывай, не стесняйся.

Я провела носом вдоль его шеи, жадно вдохнула, потом, чуть-чуть отстранившись, посмотрела ему в глаза и призналась:

— Просто сейчас поняла, что я тебя люблю!

Он молчал несколько секунд, лишь по широко распахнувшимся засветившимся глазам я поняла, что он услышал.

— По-взрослому? — спросил хрипло, но с наигранной смешинкой.

Недоверия и такой реакции на заветные слова я точно не ожидала. Нахмурилась и шлепнула его по плечу:

— Конечно!

Поль сгреб меня в охапку, поднялся на ноги и понес в спальню.

— Цыпленок, просто сегодня на прогулке я понял, насколько моя роза еще юная, щенок совсем.

— Ты уж определись, любимый, роза тебе досталась, щенок или домашняя птичка. А то вдруг чуть округлюсь и на куриные окорочка перейдешь, а это, честно сказать, не самое ласковое прозвище…

Утробный грудной смех Поля отозвался у меня внутри жаркой волной желания.

— Тогда, любимая — будет в самый раз, — касаясь моих губ, проказливо выдохнул Поль, укладывая меня на спину.

— Принимается, а то стал бы покойным американским президентом, — проворчала я, потянувшись к его одежде, скрывающей от меня стальную мощь любимого оборотня, чтобы содрать.

Нависнув надо мной, Поль немного оторопело приподнял брови:

— В каком смысле?

— В переносном, но очень ласковом. Прямо таким же, как цыпленок, — улыбнулась я.

И пока муж соображал, о чем речь, быстро сняла с себя брюки и свитер. Стоило моему второму размеру немного оголиться, он потерял интерес к поиску смысла в моих шутках.

Так нежно Поль еще ни разу меня не ласкал. В какой-то момент замер, посмотрел мне в глаза. Я не столько заметила, сколько ощутила, что его волк очень близко подобрался к «поверхности»: голубые глаза сузились и засияли. Прихватив мой подбородок пальцами, вглядываясь мне в глаза, он глухо произнес:

— Ты моя и я люблю тебя.

Я вздохнула, глубоко и свободно, не чувствуя неловкости или «пустоты» внутри. Меня переполняли эмоции и чувства.

— Я твоя! И я тоже люблю тебя.

Дальше оборотень потерял контроль и, как говорится, дорвался. Буквально выпил меня морально и физически. К утру дрожала каждая частичка моего тела от переизбытка ощущений и энергетического истощения. Кажется, это состояние души можно назвать: залюбили в ночь рождения нашей любви!

Эпилог

Шесть месяцев спустя…

— Я не знаю, какой взять, этот или этот? — озадачилась Анфиса, цепко держа в руках два глянцевых журнала.

Небольшой отдел печатных изданий в аэропорту Хитроу, впервые увидел столь щедрых покупателей. Этьен не захотел ждать еще полчаса, пока его жена выберет, что именно жаждет получить. Быстренько набрал в пакет все, чего она касалась, разглядывая, и шлепнул покупки перед продавщицей. Я же положила рядом пару открыток с видами Лондона.