Изменить размер шрифта - +
Если обладаешь телепатическими способностями, как я, то встречаться с обычным парнем трудно, — думаю, понятно почему. Люди все время думают что-нибудь такое, что хотят скрыть от родных и близких, и уж тем более от женщины, которую приглашают на ужин и в кино. А разумы вампиров, наоборот, для меня приятно беззвучны и пусты. С оборотнями почти так же хорошо, как с вампирами, потому что от моих покрывающихся шерстью знакомых доходит лишь буря эмоций со случайными обрывками мыслей.

Естественно, вспомнив, как Ба привечала Билла, я тут же стала думать, что он сейчас делает. Потом закатила глаза в восторге от собственного идиотизма, поскольку сейчас белый день и Билл спит у себя в доме за лесом — к югу от меня, через кладбище. С Биллом я порвала, но не сомневаюсь: стоит мне позвать — и он примчится как из пушки. После темноты, разумеется.

Только черта с два я его позову. Или кого-нибудь вообще.

Но я себя поймала на том, что каждый раз, проходя мимо телефона, смотрю на него жадным взглядом. Надо куда-то уйти из дому, а то сейчас начну звонить кому-то… кому-нибудь.

Задача нужна. Проблема. Проект. Чем-то отвлечься.

Я вспомнила, как проснулась в предрассветный час секунд на тридцать. Поскольку в «Мерлотте» у меня была поздняя смена, я только-только уснула. Проснувшись, я успела только подумать, что же вырвало меня из забытья. Наверное, послышалось что-то из леса. Но звук не повторился, и я ушла в глубокий сон, как камень в воду.

Сейчас я всматривалась в лес через кухонное окно. Меня не слишком удивило, что ничего необычного видно не было. «Заснежен лес, глубок и пуст», — попыталась я вспомнить стихотворение Фроста, которое заставляли всех учить школе. Нет, как-то не так. «И темен лес, глубок и пуст»…

Ну, не так чтобы темен был мой лес, тем более заснежен — в Луизиане на Рождество такого не бывает, даже в северной Луизиане. Но было холодно (в наших краях это значит градусов тридцать восемь по Фаренгейту ). И лес был действительно глубок и пуст, а еще — мокр. Поэтому я натянула сапоги со шнуровкой, купленные в те еще годы, когда мы с Джейсоном, моим братом, ходили вместе на охоту, нацепила самое теплое пальто «вот уж все равно мне, что с ним будет». Даже не пальто, а стеганая куртка, бледно-розовая. Поскольку у нас теплое пальто износить трудно, ей тоже не первый год. Мне самой двадцать семь, время розовеньких вещичек давно миновало. Волосы я убрала под вязаную шапочку, натянула длинные перчатки — они в кармане торчали. Очень, очень давно я эту куртку не надевала, и потому с удивлением обнаружила в карманах пару долларов и корешки билетов, плюс еще чек на рождественский подарок, который я купила для Олси Герво — это один вервольф, с которым у меня был недолгий роман.

Карманы — это миниатюрные капсулы времени. С тех пор, как я подарила Олси книжку головоломок-судоку, его отец погиб в битве за место вожака стаи, и после многих еще кровавых перипетий место вожака унаследовал Олси. Интересно, кстати, как там стая в Шривпорте. Я уже месяца два ни с кем из тамошних вервольфов не говорила. Даже уже забыла, когда было последнее полнолуние. Не вчерашней ли ночью?

Так, теперь мысль перешла с Билла на Олси. Если не прервать процесс, следующим этапом вспомнится последний мой утраченный бойфренд, Квинн. Пора что-то делать.

Моя семья жила в этом скромном доме более полутора сотен лет. Многократно перестроенный, мой дом находится посреди леса, растущего вдоль Хаммингберд-роуд, под городком Бон-Темпс в округе Ренард. Деревья растут мощнее, гуще к востоку от заднего фасада дома, потому что там их уже добрых пятьдесят лет не рубили. К югу, где кладбище, лес редеет. Местность слегка холмистая, и далеко на краю моей земли течет ручей, но до самого ручья я уже сто лет не доходила. Жизнь у меня очень насыщенная — подавать напитки в баре, телепатничать (новый такой глагол) для вампиров, невольно участвовать в борьбе за власть у вампиров и вервольфов, и всякие прочие дела, и магические, и обыденные.

Быстрый переход