– Гошка, я знаешь что думаю?

– Понятия не имею.

– Надо сообщить эти приметы всем, кому можно!

– Кому? – испугался Гошка.

– Ну, тем, кто сейчас в Москве, из класса, я имею в виду!

– Ксюха, ты шизанулась, да? – закричал Гошка. – И так уже, кроме нас с тобой, про это знает Тягомотина, а ты хочешь, чтобы про это знал уже каждый воробей? Нельзя, пойми! Это тайна, страшная тайна! И раскрыть ее можно, только соблюдая все меры предосторожности, а если каждый воробей начнет про это чирикать…

– Что ты привязался к воробью?

– А черт его знает… Но это не важно! Ты меня удивляешь, вроде совсем не дура, а такую глупость сморозила…

– Не такую уж глупость, – обиженно засопела Ксюша, – чем больше народу знает эти приметы, тем больше шансов найти преступника.

– Чепухистика! Чем больше народу знает, тем больше шансов, что это дойдет до преступников, и тогда уж…

– Что?

– Тогда уж за твою жизнь не поручусь.

– Как? – испуганно воскликнула Ксюша.

– Если до преступников дойдет, что это ты подслушала разговор и раззвонила на весь свет…

– Гошка, ты и вправду так думаешь?

– Не думал, не говорил бы. Короче, хочешь жить спокойно, молчи. Можешь обсуждать эту тему только со мной. Даже с Тягомотиной не вздумай.

– Ну уж с Тягомотиной я ничего обсуждать не буду.

– Вот и ладненько.

– Но что же нам делать?

– Жить. И держать открытыми глаза и уши. Авось нам повезет… Ну, ладно, Ксюха, я пойду. Если что, звони. Пока!

И Гошка побежал домой. Он сегодня здорово вымотался, столько разговоров – и все с девчонками. Это кого хочешь доконает.

Мама была уже дома. И у нее сидела ее подружка, Елена Дмитриевна с десятого этажа.

– Боже, Георгий, как же ты вырос! – воскликнула она. – Совсем большой мальчик! А кстати, у нас в подъезде появились две такие девочки, закачаешься!

Гошка навострил уши. А Елена Дмитриевна продолжала:

– Сестрички-погодки. Старшую зовут Сашей, а младшую – Машей.

У Гошки сердце забилось где-то в горле. Но он молчал.

– Эта Саша – настоящая красотка, глазищи…

– Лена, что ты мне портишь сына? – засмеялась мама. – Рано ему еще о девочках думать!

– Ничего не рано, тринадцать лет – самый возраст! Знаешь, Юля, мама этих девочек – Ирина Истратова!

– Ирина Истратова? Кто это?

– Как, ты не знаешь? Это очень известная актриса, играет в Театре Моссовета, была замужем за Виталием Малыгиным. Малыгина ты, надеюсь, знаешь?

– Да, его я видела в каком-то фильме. Красавец! И актер неплохой.

– Так вот, они развелись, Истратова забрала девочек, разменяла квартиру, и теперь они живут в нашем подъезде, на десятом этаже.

«Вот это новость!» – возликовал Гошка, но ни слова не произнес.

– И ты можешь себе представить, она оставляет девочек одних, когда уезжает на гастроли и на съемки.

– Какой кошмар! И она не боится?

– Боится, еще как боится, но что же ей делать? Надо деньги зарабатывать!

– Лен, а ты откуда все это знаешь?

– Они же теперь мои соседи!

– Понятно.