Мне стало нехорошо при виде своего временного жилища. С другой стороны, я понимала, что не смогу спокойно спать в доме, где повесилась Терри. Так что придется какое-то время пожить здесь — хотя бы несколько недель. Я поблагодарила Юана, который тоже приехал взглянуть на квартиру.

Естественно, я сразу предложила Неву и Фитилю поселиться вместе со мной. Нев принял мое предложение с благодарностью. Фитиль, одиночка по натуре, засомневался. Пожив с другими, он убедился в том, что так больше привлекает к себе внимание. Мы все вместе побрели на Джубили-стрит, в очередной раз надеясь вернуть свои вещи. Однако оказалось, что входная дверь и окна заколочены. Постарались либо полицейские, либо сотрудники муниципалитета. Нам пришлось влезть в сквот с черного хода. Мы сложили все, что можно унести, в черные пластиковые мешки для мусора и снесли их к магазину Пателов; Ганеш обещал, что после работы отвезет наши пожитки на новую квартиру в своем фургоне. Ехать сейчас же он не мог; нам оставалось лишь ждать, пока он освободится. Фитиль и Нев отправились в паб, а я решила совершить прощальную прогулку по кварталу, который успела так хорошо узнать — точнее, по тому, что оставили от квартала застройщики. Правда, уходить далеко я не собиралась, но все же хоть какое-то развлечение…

Я завернула на кладбище. Вдруг из-за надгробной плиты выскочила Эдна в роли каторжника Мэгвича.

— Куда ты так спешишь, дорогуша? — осведомилась она.

— Никуда, — ответила я. — Я не спешу. — Мне стало грустно при мысли о том, что на новом месте Безумная Эдна уже не остановит меня.

Я присела на могилу. Эдна села рядом и стала рыться в карманах своего грязного пальто. Вид у нее был взволнованный, как у девочки, которая выучила новый фокус и которой не терпится его показать.

Наконец, она извлекла из кармана золотистую пачку сигарет «Бенсон и Хэджис», очень чистую и не мятую. Повертела ее в руках, потыкала ногтем, торчащим из перчатки. Несколько раз благоговейно погладила сигаретную пачку, аккуратно вскрыла и очень гостеприимно предложила мне сигарету.

Я отказалась, но она все тыкала в меня золотистой пачкой, глядя мне в глаза. Ей, наверное, приятно было угощать других и хотелось понять, оценила ли я такую красоту. Будь у нее в руках слиток золота, она и то не выглядела бы счастливее. Эдне не терпелось поделиться со мной радостью.

— Очень красиво, Эдна! — воскликнула я, но от сигареты все равно отказалась.

Немного приуныв, Эдна вытянула сигарету для себя.

К моему удивлению, у нее оказались и спички: картонная упаковка из тех, которые бесплатно раздают в барах и ресторанах. Видя, как она силится зажечь спичку, я предложила ей свою помощь. Оторвала картонную спичку, чиркнула ею по серной полоске и дала Эдне прикурить.

Перед тем как вернуть ей картонку, я прочла, что на ней было написано. Это были спички из уинчестерского бара. Эдне не понравилось, что я так пристально рассматриваю ее собственность и вообще держу спички в руке. Она выхватила у меня картонку и спрятала вместе с драгоценной пачкой сигарет. Где? Я решила лучше даже не думать. Из ее драных митенок торчали пальцы, изуродованные ревматизмом. Конечно, Эдне уже нельзя жить под открытым небом на кладбище. И все же я живо представила, сколько трудностей ждет того, кто задумает ее переселить. Ей здесь нравилось. Запах от нее шел малоприятный и довольно сильный, и я отодвинулась как можно дальше.

Неподалеку от нас в высокой траве улеглись две кошки и, прищурившись, наблюдали за нами. Еще одна свернулась клубочком и спала на могиле. Рядом с Эдной обычно всегда можно было увидеть нескольких кошек. Видимо, они приняли ее в свою стаю.

Пока Эдна радостно дымила сигаретой, я сообщила, что меня переселяют во временную квартиру.

— Купи домик в Челси, — посоветовала Эдна.