– Раз сестренка такая мудрая, мог бы у нее помощи попросить. Представить как подругу жизни.

– Боюсь она бы не согласилась, – хохотнул Сергей, – да и Артем не оценил бы такого юмора, Евгения его жена.

Запарил он меня с сестрами, женами. Не хочу больше слушать, в окно посмотрю.

Осталось проехать мимо сквера, а там два светофора и вот он, мой дом. В сквере деревья в сетках иллюминации, после Нового года не успели убрать. При наличии снега город смотрится даже наряднее, чем во время Новогодних праздников. Все каникулы температура воздуха держалась выше климатической нормы, Москвичи и гости столицы шлепали по лужам, иногда под дождем.

Меня то погода никак не трогала, мне в любую хорошо. Много ли нужно для счастья, на работу не тащится, родители дома, в отпуске мы с Лизкой все ярмарки и площадки всевозможных гуляний успели посетить. Не попали только на огненное шоу, я в последние дни выходных с ангиной свалилась. Все из за Терехиной…

До конца отдыха оставалось три дня, родители вместе с теткой с утра пораньше отправились на дачу, проверить как там дела, я собралась позавтракать и завалится смотреть Шерлока. Только успела налить чаю, нарисовалась Терехина. Она ко мне пришла из соседнего дома одетая как на северный полюс, в теплых штанах, подозреваю в тех, которые Колька для рыбалки покупал, потому что рост у них был явно не Лизкин – вдоль всей ноги штанина гармошкой собиралась. Она еще в какой то тулуп закуталась и ботинки напялила тяжеленные. Голову замотала бабушкиным пуховым платком. На обоих плечах у Лизки висело по здоровому холщовому чехлу с мольбертами.

Меня ее внешний вид слегка озадачил, а Лизка, воспользовавшись моим замешательством решила пока я не опомнилась хватать быка за рога.

– Настя собирайся быстрей, со мной поедешь, ты мне для массовости нужна, – ввалилась в прихожую, с грохотом сбросила мольберты с плеч и начала что то искать у меня на вешалках. – Наська, где твой костюм для сноуборда? Штаны от него надень, а куртку потеплей, пуховик.

– Лизка, притормози никуда не пойду, сразу предупреждаю!

– Насть, ну пожалуйста, выручи. К нам сама Аделаида приехала, а они как крысы по норам попрятались и вылезать не хотят. Заняты они, видите ли, праздник у них.

– А кто это такая?

– Одна очень продвинутая художница. Она сама великолепно пейзажи пишет и кого угодно может вдохновить. На ее мастер классы знаешь сколько народу всегда собирается? А сегодня всего четверо, включая тебя. Тебе трудно что ли постоять у мольберта, я для тебя пачку бумаги для ксерокса взяла, кнопки и фломастеры.

– Деловая какая, себе холсты и краски, а мне кнопки и фломастеры, – меня Лизкино несправедливое отношение возмутило до глубины души. – Думаешь приятно массовость создавать с бумагой для ксерокса.

– Насть, ну хватит выпендриваться, ты всё равно не умеешь рисовать. Поедем, прокатимся.

– А если твоя Армагеддонида меня вдохновит? И мне пейзаж написать приспичит?

После недолгих пререканий Лизка уговорила меня поприсутствовать на художественном собрании, одевать на себя кучу теплых вещей я категорически отказалась, поперлась в подходящей для плюс четырех градусов куртке, джинсах и кроссовках. Мы поехали в Царицыно, в парк на метро. Лизка сказала, что Аделаида машины не приветствует, ибо они загрязняют окружающую среду. Пришлось на другой конец Москвы тащить на себе мольберты, тот, что с пачкой бумаги, Лиза сама несла. Пока доволоклись от метро до парка, я успела два раза пройтись по глубоким лужам, к месту встречи с великой художницей пришла насквозь промокшая. Нас встретила странно одетая экзальтированная тетка среднего возраста. На тетке была плащ палатка, болотные сапоги и черный берет. Мы с Лизкой пришли вдохновляться первые, минут через пятнадцать еще два юноши с пламенными взорами подошли.