Он был, как ей показалось, шести футов роста и прямо-таки просился на обложку фитнес-журнала. Она почувствовала запах его одеколона. Кедр? Сандал? Если она не могла распознать марку, это означало, что производитель не размещал рекламу ни в одном из журналов, издаваемых Холтами.

— Вы не часто здесь бываете. — Это был не вопрос, а утверждение.

Она чувствовала, что тонет в его глазах цвета морской волны, и с радостью отдалась этому ощущению.

— Я здесь в первый раз. А вы часто? Он кивнул.

— Лучшие сандвичи «Букмекер» во всем Нью-Йорке.

— «Букмекер»?

Обри, ты блестящая собеседница, во всяком случае, сегодня.

— Ветчина и пепперони на ирландском хлебце с винным уксусом, язык проглотите. Или пробуйте «Ребрышки Гиннес», если не стесняетесь облизывать пальцы. Они очень нежные. Буквально тают.

И она тоже. Просто разговаривать с ним уже было физическим наслаждением. От звуков этого низкого голоса все волоски на ее теле встали дыбом.

— Вы работаете где-то рядом?

— Не настолько близко, чтобы наткнуться здесь на кого-то из своих сотрудников. Когда я ухожу из офиса, то ухожу из офиса, если вы понимаете, о чем я.

— Очень хорошо понимаю. Бывают дни, когда мне хочется кинуться с работы сломя голову и никогда не возвращаться.

Она не спросила его имени и не назвала своего. Мужчина Ее Мечты подошел к ней только потому, что в баре не было других мест. И больше они, скорее всего, не увидятся.

От этой мысли она сразу сникла.

— Чем вы занимаетесь? — спросил он.

Обри замялась. Она уже обожглась несколько раз: мужчины видели в ней лишь способ подобраться к империи ее отца, а она наивно думала, что они интересуются ею ради нее самой.

— Всем понемногу. А вы?

— Финансами.

На Манхэттене это могло значить все что угодно — от воротилы с Уолл-стрит до младшего бухгалтера, но на его счет было трудно заблуждаться.

Подошла официантка.

— Готовы сделать заказ?

Мужчина Мечты посмотрел ей в глаза.

— Я могу угостить вас, пока не наступила роковая минута?

Она никогда не пила, если ее ждала работа, но, черт возьми, она и промышленным шпионажем тоже никогда не занималась. От этой мысли у нее похолодело внутри. Оставалось тридцать две минуты до того, как начнется ее нравственное падение.

— Конечно. Спасибо. Очень сухой мартини, пожалуйста.

Мужчины Мечты заказал себе виски, и официантка ушла.

Обри посмотрела на его руки. Маникюра нет, но и, слава богу, никаких обкусанных ногтей. И обручального кольца тоже нет. Что чувствует женщина, когда эти руки скользят по ее коже?

То, что у нее скоро деловая встреча и нет никаких шансов на продолжение знакомства с Мужчиной Ее Мечты, придало ей смелости, и она решилась на легкий флирт.

— Держу пари, вы способны на многое. Я имею в виду — на работе.

В углах его глаз появились лукавые морщинки.

— Да. Я вообще известен как трудяга. Иногда ночи напролет… работаю. И показываю неплохие результаты. На работе.

Официантка принесла напитки, и Обри в смятении выпила почти весь бокал. Мартини обжег ее пустой желудок.

— Сова или жаворонок? — спросил он.

— Я люблю работать, когда в офисе пусто, так что могу быть и тем и другим. Я очень гиб… — она прикусила язык.

— Гибкая. — Его пристальный взгляд скользнул по ее лицу, по шее и ниже, в вырез черной блузки. Бюстгальтера она не носила. Нечего было поддерживать. Проклятие.

Но, как ни странно, когда он так смотрел на нее, она вовсе не чувствовала себя плоскогрудой.