|
Нет, вообще то до дна было еще километров восемь, так что польза сей акции не совсем ясна. Можно лишь предположить, что первичный хлопок обозначил внезапное раскупоривание шпигатов балластной цистерны. Воздух выскочил растущим по мере поднятия пузырем. Однако внезапное нарушение равновесия между средой и «208 м» видимо стало не единственной неприятностью. Скорее всего, прошел отказ насосов. Именно поэтому падающий в бездну экипаж испробовал все доступные методы. Вначале увеличение хода винтами, а уже затем, когда глубина погружения стала предельной, даже толкательную силу гусениц. Неважно, что ее КПД в тех условиях менее десятой доли процента – когда нарастающий столб воды вверху вот вот последовательно раздавит корпус, а затем голову, надо хвататься даже за соломинку.
Рассказывают, будто бы лязг вращающихся без дела гусениц акустики фиксировали еще достаточно долго, даже после того, как сильный, но не слишком продолжительный треск обозначил схлопывание одинарного корпуса субмарины. Между прочим, событие взволновало командование Синего флота, не только фактом гибели «ползуна». Лязг гусениц был достаточно нетривиальным явлением – вдруг он насторожил гипотетические разведывательные субмарины брашей, внимательно отслеживающие вся и всё вокруг? Надежда была на то, что даже зафиксировав, они не смогут идентифицировать этот звук с чем то известным. Если только не предположат, что свихнувшиеся на почве милитаризма «баки» умудрились выронить с подводного танковоза средних размеров танк, причем, вместе с экипажем? Словом, если бы капитан «208 го» каким то чудом все же умудрился бы всплыть, ему бы очень скоро пришлось молить звездообразных богов о еще одном, следующем, ибо как иначе он бы мог умудриться избежать разбирательств в конторе «чёрных чаек»? Интересно, успел ли он, после запуска траков, покумекать ещё и о такой вероятности? Может быть, чудо все же было двойным?
18. Нехватка допуска
– Разрешите, шторм капитан! – Конечно! А я думал, кто стучит. Даже предполагал – это наш линейный помощник, с бригадой обыска, решился все таки на осмотр. – Капитан Стат, хорошо что я тут вас застал одного. – Проходите, Цэмерик, проходите. Что, прикрыть на замок? – Да уж, пожалуй. – Нет проблем. Сока хотите? Нет? Ладно, я весь внимание. – Простите за вторжение, Стат. Понимаю, вы собрались отдохнуть. Сколько вы спите то? Час? Два? – Хватит о ерунде, инженер. Вы ж не бортовой доктор? Вот и не занимайтесь моим здоровьем. Давайте к делу. – Стат, вы просили сообщать о всяких странностях, так ведь? – В плане возможности обнаружения брашами, как я понимаю? – Я на сей счет явной взаимосвязи не вижу, но кто знает? – Излагайте, Цэмерик. – В большие механические дебри уходить не буду… Нет, не в том плане, что вы, капитан, ушиблены в детстве Мятой и не поймете. У вас, слава Фиоль, инженерный дипломчик тоже где то пылится, но… – Все таки войдем в кильватер темы, а, линейный механик. Говорите хоть вкратце, хоть развернуто. Только давайте откуда нибудь начинать. – В общем, я достаточно давно заметил некие процессы. Но все никак руки не доходили. А датчик постоянного слежения там поставить невозможно – не моя вотчина, понимаете? – Пока не совсем, инженер механик. – Ну, ММ – штука сверхсекретная. Я не могу, в смысле, не имею права, лезть со своими рацпредложениями к «цифровикам», так ведь? – Продолжайте, инженер Мокр. Излагайте спокойно и по порядку. – В общем, есть вполне подтвержденные наблюдения, так сказать, засечки, о том, что время от времени мощность нашем «математической машины» очень серьезно возрастает. |
