Я снова посмотрел на лист из атласа автодорог. Подмосковье, юг, даже немного западнее. Бутово недалеко, южнее Подольск, который еще не накрыло, но в том году почти всех жителей эвакуировали. А вот сам поселок, где нужный дом, от МКАД совсем недалеко. И на моих картах, особо разрисованных, значится это место как достаточно поганое. Не сказать, что полный швах, как Москва, но и расслабляться нельзя. Одно радует – район грамотно и вовремя эвакуирован, когда полыхнуло в Москве, туда не сразу докатилось. И не сказать, чтоб много там было населения – тысяч десять всего, а рядом только промзона да теплицы совхозные. Интересно так совпадает – чем меньше проживало народу, тем меньше будет и общая пакостность территории, хотя, например, к промзонам это ни разу не относится, так же как и к свалкам. Саларьево, например, снаружи МКАД, а вот поди ж ты, очаги похлеще, чем в самой Москве бывают…

– Значит, так. Если без нежданчиков… извините, неприятных неожиданностей и препятствий, сработаю за три дня. При наличии таковых – дольше. Если через неделю не вернусь… ну, ищите другого сталкера.

Переглянулись бабушки.

– Простите, что значит – не вернетесь?

– Зона… – Я невесело хмыкнул. – А район ваш… ну, сложноват. Не совсем беда, но всякое случается. Вам есть, где остановиться?

– Да, мы сняли большой номер в местной гостинице.

– Дорого.

– Ничего страшного. Мы теперь можем позволить себе некоторые траты. – И снова поджатые губы, и что-то аристократическое даже видно в движении головы. Тихо встали, вежливо попрощались, и Павел Михайлович снова нацепил на свою круглую плешку помятый берет, церемонно пожал руку и даже слегка поклонился перед уходом.

– Музыкант, – Ботаник кивнул на дверь, когда на лестнице затихли шаги, – какая-то там филармония на неметчине, лауреат и все такое. Не беден, это факт. Зря ты про пятьдесят сказал. Глядишь, и в самом деле недоплатят.

– Ничего, ботанический друг мой. – Я вздохнул. – Полтинник здесь, полтинник там – бедному рубаха. Будем цены ломить – без клиентов останемся.

– Это вряд ли, – усмехнулся Гена, щелкнув пальцем по пузатому тяжеловесу-монитору. Ну, вот никак не хочет Ботаник переходить на современные плоские – ему, видишь ли, «цвета не те». А на мониторе уже таблица, и по новостям, что досконально собраны из неофициальной сталкерской сети и серверов ЦАЯ, уже мерцают столбцы под кодовой цифрой «200», а напротив – где кликухи, где имена, и рядом в окне карта Москвы с россыпью свежих крестиков.

– Спасибо, парень. Умеешь ты настроение перед ходкой поднять.

И затрещину ему. Не сильно, конечно, так, по-дружески, и в ответ чувствительный тычок по ребрам.

– Не рубись, Ланс. Это я просто так показал, что конкуренция нам особо не грозит. Пойдем-ка лучше пивчанского из холодильника достанем. Есть и покрепче, если че.

– Пивчанского можно. А вот покрепче – это когда вернусь.

И тихонько, тайком, три раза постучал по столешнице.

Вот он, дом тот самый. Трехэтажная хрущевка из белого кирпича, почти до крыши заросшая «красным виноградом». И скверик небольшой рядом, все деревья на нем убило чем-то, и, присмотревшись, вижу чем – жарит от земли, трясется в мелкой дрожи воздух. Не «огневик» там, иначе бы сожгло все дотла, по крайней мере не на самой земле разлеглась аномалия, а жарит где-то в глубине. Земля тоже сухая, потрескалась, чертики пыльные по ней бегают, и ни травинки.