– Жанелль, – промолвила она, обращаясь к леди Бланкетт, – я передаю кандидатов в члены нашего общества на ваше попечение. Действуйте в соответствии с программой.

Уловив самодовольные нотки в ее голосе, Хит насторожился: уж не кроется ли за ее нарочитой вежливостью подвох?

Леди Бланкетт кивнула и промолвила:

– Это доставит мне огромное удовольствие. Как, надеюсь, и джентльменам.

Многозначительно переглянувшись, мужчины застыли в ожидании ее пояснений.

– Я намерена ознакомить вас с одной из наиболее интересных сторон нашей благотворительной деятельности – содействием перевоспитанию заключенных тюрьмы на Маркс-Кросс-стрит, – сказала с лучезарной улыбкой леди Бланкетт. – Мы отправимся туда сразу же после окончания этого собрания.

– Но должен предупредить, что защита уголовных преступников – это не мой профиль, – сложив руки на животе, промолвил Биллс. – И мой друг тоже не вправе оказывать юридическую помощь заключенным уголовных тюрем. У него другая специализация.

– В данном случае речь идет вовсе не об адвокатской консультации, джентльмены, а совсем о другом, – с очаровательной улыбкой сказала Тесс. – Вам предстоит посетить женский корпус и познакомиться там с нашими подопечными.

– Но что конкретно мы сможем извлечь для себя из этого посещения? – спросил Хит. – И чем можем помочь этим заблудшим овечкам, томящимся в темнице?

Леди Бланкетт поправила кружевную шаль на своих плечах и сказала:

– Во-первых, вам будет полезно воочию убедиться в эффективности нашей методики отбора заключенных, действительно желающих встать на путь исправления. А во-вторых, вы получите возможность вместе с заключенными поучиться тому, как нужно правильно штопать одежду. Наглядный урок преподаст моя служанка Марго. Между прочим, у некоторых из женщин, содержащихся в этой тюрьме, золотые руки! Вот, к примеру, эту шаль, которую вы сейчас видите на моих плечах, связала одна из наших воспитанниц. Теперь она работает в ателье известной модистки мадам Клавелль. А ведь совсем еще недавно она отбывала срок за убийство в порыве отчаяния своего мужа, господина Кента, пустившего по ветру все ее состояние. Поразительная метаморфоза, не правда ли?

Хит прищурился и спросил у Тесс:

– А где будете вы, пока мы будем знакомиться с нравами и бытом этих уголовниц?

– Я буду обедать с графиней ди Нотари и мисс Гаммон вместе с недавно освободившимися из тюрьмы нашими подопечными у меня дома, – ответила Тесс. – Все эти женщины смогут стать полноценными подданными английской короны и плодотворно трудиться во благо своей семьи и родины.

– Нам бы тоже хотелось присутствовать на встрече с этими удивительными женщинами, – сказал Хит, почесав пальцами подбородок. Ему было бы весьма интересно взглянуть на будуар своей собеседницы и в особенности на ее кровать, наверняка накрытую алым покрывалом.

– Вас нет в числе приглашенных, – холодно сказала она. – Возможно, вас пригласят в другой раз.

Биллс кашлянул в кулак и завил:

– Я вынужден выразить вам протест: моему другу нельзя посещать тюрьму для женщин. Дело в том, что в настоящее время он сватается к девушке из очень уважаемой аристократической семьи. Не говоря уже о том, что он служит в ведомстве генерального стряпчего. Ему следует быть очень осмотрительным в своих поступках, чтобы не вызвать ненароком кривотолков в свете. – Он многозначительно вскинул брови.

Хит помрачнел, недовольный тем, что приятель выставил его осторожным карьеристом, опасающимся вызвать пересуды в свете даже самым невинным своим проступком, и заметил:

– В самом деле мой друг несколько преувеличивает.