Сглотнув, Кэсси потянулась за следующим кусочком.

— Вы собирались рассказать мне, как вы сюда попали.

Его глаза сверкали — почему, она понять не могла. Было ли это любопытство, как он и сказал? Почудилась ли ей эта вспышка мужского интереса, когда он впервые увидел ее и потом, когда она лежала под ним? Кэсси вспомнила его прикосновения к своей голой коже и вздрогнула. Тревога в ее груди смешивалась с чем-то еще, непонятным чувством, которому она не могла дать названия.

— Я ехала через Тарахар на автобусе.

— Одна?

Кэсси фыркнула:

— Мне двадцать три, и я могу путешествовать без сопровождения!

Обстоятельства вынудили ее рано научиться самостоятельности. Ей была недоступна такая роскошь — полагаться на других. Кроме того, пункт ее назначения — крохотный городок недалеко от границы не приходился на туристический маршрут.

— Гостям в Тарахаре всегда рады, с ними обращаются с неизменным уважением. И все же лучше не путешествовать в одиночку.

— Я так и поняла. — Кэсси бросила на него сердитый взгляд. Гнев, как она обнаружила, куда лучше страха. Как смел он винить ее за то, что произошло? Она невинная жертва! — Предупреждение для туристов не помешало бы, — протянула она, источая сарказм. — Может, что-нибудь в духе «Здесь можно похищать людей»?

Его глаза сузились, но она не могла прочитать выражение его лица.

Наконец он кивнул:

— Вы правы. Необходимо принять меры.

Кэсси хотелось бы знать, какие меры он имел в виду. Несмотря на его неподвижность и расслабленную позу, было ясно, что в нем кипят эмоции.

Наконец она задала вопрос, который давно вертелся у нее на языке:

— Вы сказали, Мустафа правит этими горами. Разве мы больше не в Тарахаре?

— Нет. Мы уже не в моей стране, а в соседнем государстве Бутран. Это племенные территории Мустафы, которыми он правит железной рукой.

Сердце Кэсси упало. Она уже испытала на себе железную руку. Но еще оставалась надежда, что она находится в Тарахаре, где может получить помощь. Где шейх Амир имеет власть. Бутран же был государством, в котором царило беззаконие. Безнадежность угрожала накрыть ее с головой, но Кэсси старалась ей не поддаться. Нельзя пускать все на самотек. Ей нужно найти выход.

Кэсси заставила себя взять еще один кусочек. Ей нужны были силы для побега.

Амир наблюдал за тем, как она жадно поглощала апельсин. Ее темперамент, остроумие и женственность заинтриговали его. Он еще никогда не был так заинтересован в женщине. Теперь ее губы блестели от фруктового сока, розовый язычок то и дело облизывал стекавшую влагу с пальцев. Амир внезапно осознал, что ее чувственность была не приобретенной, а природной. И все же одного сексуального магнетизма было недостаточно, чтобы заинтриговать его. Он знал женщин, у него был большой опыт, но все же редко когда им удавалось добиться его внимания.

Когда она потянулась через стол, плащ соскользнул с одного плеча, обнажив гладкую бледную кожу ее ключицы, глубокую ложбинку между полными грудями. Темно-синий шелк ее лифа почти не скрывал роскошное тело. Он вспомнил, как она выглядела в прозрачном наряде танцовщицы. Изящные изгибы, тонкая талия, подчеркнутая, как он думал, декоративной цепочкой.

Амир отвел взгляд. Ему следует сосредоточиться!

— Почему вы проезжали через эту местность? — У границы впечатляющих красот не наблюдалось.

— Меня приняли по программе волонтеров — пару месяцев учить английскому взрослых.

— Вы учительница? — Он попытался не показывать свое удивление. Очевидно, в таких одеяниях она обычно не ходила. И все же ему было трудно представить ее у классной доски.