– Подождите, – сказал он. – Сначала приведите ее в себя.

– Зачем?

– Чтобы… чтобы мы могли попрощаться.

Казалось, эта просьба почему-то огорчила Селкирка. Он перестал улыбаться и попятился назад, пока не оказался у самой балюстрады. Но пистолет в его руке не дрогнул.

– Хорошо. Я это сделаю. Я все-таки не такое уж чудовище. Но я выполню свой долг, даже если это мне не доставит удовольствия. Вы-то меня понимаете, а она нет. – Он кивнул в сторону Сары.

Ред вздрогнул. Селкирк хочет сказать, что у них много общего. И самое скверное – то, что он действительно его понимал. Не мог он понять только одного – что должен сделать человек, чтобы Селкирк счел его чудовищем.

– Я никогда никого не убивал только по обязанности, – сказал Ред. С гордостью? Но действительно ли он мог этим похвалиться или просто обстоятельства никогда не ставили его перед таким выбором?

– Ну, еще убьете. Или могли бы убить.

Неужели Селкирк прав? Неужели он просто старается не заглядывать так далеко в будущее? Неужели именно этим кончится, если он возродит к жизни Ассоциацию?

– Вы ее приведете в себя? – спросил он снова.

Селкирк кивнул.

– Только без фокусов. Все равно до меня достать не успеете. – Он кашлянул и взглянул на Сару. – Сара Бомонт! Кетле тебя отпускает.

Сара вздрогнула, бросила взгляд на Селкирка, повернулась к Реду и разрыдалась, закрыв лицо руками. Ред шагнул вперед и обнял ее. Она уткнулась лицом в его плечо.

– Ох, Ред! Все-таки мне надо было его застрелить.

– Нет, нет. Ты была права. Одно дело – умереть за свои принципы, а совсем другое – убивать ради них. Месть – это для сопляков. Она только оправдывает все, что сделал тебе враг, и служит ему сигналом, что снова наступила его очередь.

Он ласково погладил ее. Она подняла голову.

– Ред, поцелуй меня. Я… Морган хотел… Но я никогда еще…

Видя ее смущение, он не дал ей договорить.

Поцелуй оказался совсем не таким, какого он ожидал. Прощальные поцелуи всегда совсем не такие. У Алисы губы уже успели похолодеть, когда он… Но у Сары они были теплые и податливые. Прикосновение к ней потрясло его, голова у него бешено кружилась, но во всем этом не было ни капли эротики. Чувство, охватившее его, было намного сильнее. Не выпуская ее из объятий, он заметил, что сердца их бьются в такт. Как странно – в последнюю минуту обратить внимание на такую мелочь.

– Я всегда был против долгих прощаний, – сказал Селкирк.

Ред еще крепче прижал Сару к себе.

– Не смотри туда.

– Нет. – Она повернулась лицом к Селкирку. – Нет, никогда нельзя отворачиваться.

Ему не хотелось, чтобы Селкирк стал последним, что он увидит в жизни, и он не отрывал глаз от ее лица. Когда прозвучал выстрел, он дернулся.

– Боже мой! – произнесла Сара. Он еще крепче стиснул ее, но она потянула его за рукав и повернула лицом к Селкирку. – Нет, смотри!

На белой рубашке Селкирка как будто распустился большой алый цветок. Глаза его побелели и расширились, рот был полуоткрыт. Он приложил руку к груди, отвел ее и увидел, что она покрыта кровью. Он изумленно показал им окровавленную ладонь. Губы его дрогнули, но не издали ни звука, лицо смертельно побледнело.

Второй выстрел пришелся ему в шею. Он выгнулся назад и перевалился через балюстраду, словно его небрежно перебросила туда чья-то гигантская рука. Звук падения донесся до них три секунды спустя, но эти три секунды показались им вечностью.

Ред кинулся к перилам и поглядел вниз.