— Но ты отправил меня на Фиджи, когда сам был в Англии! — Ребекка уставилась на него, сдерживая порыв, убеждающий ее поверить, что это все происходило именно с ней!

Пьер вздохнул.

— Ты помнишь, когда ты была в Сан-Суси, Том упоминал о той работе, которую мы намерены были начать в Австралии?

Глаза Ребекки прояснились.

— Ты имеешь в виду… ты хочешь сказать, что вы собирались побывать в Австралии?

— Я хочу сказать, что хотел, чтобы ты была здесь, около меня, настолько близко, чтобы можно было заехать в гости, повидать и показать, что мои намерения в отношении тебя были не такими, чтобы сделать из тебя свою любовницу!

Щеки Ребекки горели.

— Но…

— Но ничего. Тебе предстояло провести несколько недель здесь и снова набраться сил, и затем я бы появился. Вчера, в Канберре, я получил из Лондона от Тома срочное послание. Он совершенно случайно обнаружил, что Шейла Стифенс узнала от Пола о моем намерении передать тебе виллу. Зная ее так, как я ее узнал, я решил, что она могла бы попытаться все испортить. Так же, как она пыталась испортить мое мнение о тебе, рассказывая о твоих отношениях с Питером Фельдманом.

Ребекка ужаснулась.

— Но отношений там не было…

— Я это знаю! — Пьер слегка улыбнулся. — Мне жаль признавать, что я знал слишком мало о сексуальной стороне твоей жизни, и я совершенно уверен, что, когда речь идет о вопросах секса, эта тема для тебя еще совсем не затронута…

Ребекка сейчас отдалилась бы от него, смущенная его прямотой, но он, наоборот, притянул ее к себе еще сильнее, так, что она могла чувствовать силу его крепкого тела.

— Итак, ты видишь, что вот поэтому я здесь, — произнес он. — Я знал, что ты не позволишь себе такой роскоши, чтобы принять что-нибудь от меня, и мне надо было увидеть тебя и поговорить…

Он прижался своим лбом к ее лбу, ощущая ее трепет, который передавался от того, как она дрожала в его руках.

— И теперь? — прошептала она сухо, она не могла более трезво рассуждать, да и не хотела.

— Это зависит от тебя, — тихо сказал он. — Я выложил — как вы это говорите? — карты на стол. У тебя есть желание поднять их?

— Ты сказал… ты сказал, что Пол говорил с Шейлой. Что, что он знает? Знает о нас?

Глаза Пьера сузились.

— Все. Я вынужден был ему сказать. Это было единственно правильно — чтобы он знал.

Ребекка беспомощно покачала головой.

— Однажды ты сказал мне, что я не могу любить без предосторожностей. Ты поэтому делаешь мне предложение сейчас?

Пьер вздохнул.

— Единственная предосторожность — это сама любовь, — нежно ответил он. — Без нее все остальное — ничто.

Ребекка изучающе коснулась его щеки своими пальцами.

— Я завтра собиралась уезжать, — сказала она.

— Да? — Он в упор рассматривал ее.

— Я думала, что ты меня жалел.

— Жалел? — Пьер почти в порыве прижался своими губами к ее шее. — Я люблю тебя. Ты мне нужна. И поверь мне: я никогда никого не любил. О, я занимался любовью с другими женщинами: я не святой — я мужчина со всеми недостатками и сложностями, но с тобой я снова молод, я — мальчишка и витаю в облаках.