|
Таких районов или разрядов, со сложившейся военно-территориальной организацией, к царствованию Федора Алексеевича было уже несколько. Самый старый, созданный еще в середине 1640-х гг. Белгородский разряд, по росписи 1677/78 г. включал 61 город с воеводским управлением, несколько крепостей и слобод «за чертой» и стоявший наподобие острова внутри территории разряда дворовый (царский) город Романов. Существовавшие с XVI в. разряды, такие как Береговой и Рязанский, были упразднены в связи с переносом границ, зато на западе возникли Новгородский и Смоленский разряды, с юга к ним примкнул выделенный из Белгородского Севский разряд, с востока Белгородский продолжился Казанским разрядом, а в Сибири были организованы Тобольский, Томский и Енисейский разряды.
Удобство разрядного управления состояло в том, что первый воевода каждого разряда являлся главой местной администрации в мирное время и командующим армией — в военное. При царе Федоре Алексеевиче южные и юго-восточные города получали имевшееся на более спокойных территориях полноценное воеводское и местное приказное управление (благодаря чему общее количество приказных изб в России возросло с 284 до 299). Поскольку же разряды по значению и территории значительно выходили за рамки старых уездов, то, например, белгородский воевода превратился в разрядного воеводу, а его приказная изба — в разрядную приказную избу, т.е. произошло делегирование на места части функций Разрядного приказа.[193] Далее, со стабилизацией состава и расположения полков входившие в разряды города превращались в города полковые и корпусные (генеральские). Например, в Белгородском разряде квартировали в соответствующих городах и носили их имена по рейтарскому и солдатскому полку в Курске, Белгороде, Козлове, Мценске и Ельце. Понятно, что местный воевода должен был иметь чин не ниже генерал-майора. Известны также рейтарские полки этого разряда: Обоянский и Ливенский; солдатские: Старооскольский, Яблоновский, Хотмыжский, Ефремовский, Коротоякский, Усманский, Воронежский и Добренский; регулярные казачьи: Ахтырский и Сумский. Это не значило, что полки были укомплектованы жителями одного города и уезда. Так случалось (например, Курский рейтарский полк), однако не всегда: например, в Яблоновском солдатском полку из 1011 солдат 443 были местными, остальные — из Усерда, Ольшанска и Острогожска. Трудности комплектования регулярных полков правительство с середины XVII в. преодолевало массовыми «разборами» и мобилизацией людских ресурсов из центральных уездов; переводом на рубежи дворян и принудительным набором «даточных» крестьян, записывавшихся в пожизненную солдатчину. Земли вокруг укрепленных рубежей испокон веков были причиной постоянной головной боли правительства. Они требовали людей и ресурсов, из-за нехватки людей частенько приходилось приостанавливать там сыск беглых, норовивших записаться в городовую службу (пушкари, затинщики, воротники и т.п.). В свою очередь оттуда бежали «даточные», а сконцентрированное в полках дворянство нищало до полной потери социального лица. Так, в результате смотров 1677–1679 гг. Федор Алексеевич обнаружил, что на одного дворянина и сына боярского в южных городах приходилось в среднем меньше одного тяглого двора; атемарские дворяне владели по 1–3 крестьянскому и бобыльскому двору. В центральных уездах положение было лучше, но в целом земельный голод вполне объяснял и оправдывал ощутимое стремление дворянства к военным захватам.[194] Стоять на краю черноземов и быть нищими в виду бескрайнего Дикого поля из-за какой-то там турецкой и татарской опасности — ей-богу, призыв к истребительной войне с полумесяцем падал на благодатную почву. Чрезвычайно любопытно наблюдать, с какой последовательностью царь Федор Алексеевич, уклоняясь от экстремизма во внешней политике, принялся кардинально решать весь этот комплекс взаимосвязанных проблем. |
