Тасиро Рискэ вошёл в кинотеатр. Когда у него выдавалось свободное время, он ходил на западные фильмы. Дело было не только в сюжетах — его интересовало, как снят тот или иной эпизод. Это помогало ему в работе. Но в этом фильме и сюжет был неинтересным, и операторская работа посредственная. Когда он вышел из кинотеатра, было восемь часов пять минут. Совсем стемнело.

Тасиро свернул в улочку и прошёл один квартал в сторону Добаси. У обочины, как всегда, стоял знакомый «рено» Хисано. В переулке сверкали неоновые вывески нескольких баров. Среди них притулилась и вывеска бара «Эльма». Тасиро толкнул локтем тяжёлую дубовую дверь и вошёл.

— Добро пожаловать, — раздалось сразу несколько певучих женских голосов.

В тесном помещении бара клубился табачный дым. На потолке тускло светились, будто бесчисленные звёзды, маленькие лампочки. Бармен за стойкой посмотрел на Тасиро и с радушной улыбкой наклонил голову.

— Добро пожаловать.

— Сэнсэй! — Три или четыре девушки подскочили к Тасиро и окружили его. — Давно не виделись! «Мама» так огорчалась, что вы к нам не приходите!

— Вот как! — Тасиро зажал в зубах трубку. — Я ездил на Кюсю.

— Мы уже слышали от Хисано-сан. С благополучным

завершением работы!

— Я сразу примчался сюда прямо из Ханэда.

— Спасибо вам большое. — Девушка отвесила ему церемонный поклон. — Выражаю вам свою признательность от имени бара «Эльма». Но только до прихода «мамы».

Тасиро обвёл взглядом помещение бара. Сидевший в углу кабинки Хисано поднял руку:

— А, пришёл! Ну, угощайся и не беспокойся. Я уже позвонил — «мама» сейчас придёт. — Хисано пил виски с содовой.

— Хорошо, хорошо, — откликнулся Тасиро.

Одна из женщин пошла к стойке, а две уселись рядом с Тасиро.

— Ну, сэнсэй, вы посмотрели фильм?

— Да.

Другая женщина сказала:

— Вы ходили смотреть кино? Как хорошо! И я бы хотела сходить с сэнсэем в кино…

— Что ты говоришь! Если ты это сделаешь, тебе попадёт от «мамы»!

— Вот я и подбиваю его сделать это, пока «мамы» нет.

Хисано засмеялся:

— Вот вы все говорите «мама», «мама». Всё шумите насчёт Рискэ. А я тут раньше его сижу.

— Ах, простите. Ну, буду бороться за любовь Хисано-сан.

— Глупая. Выпьем за человека, вернувшегося из страны Кумасо, — сказал Хисано.

На щеках Тасиро Рискэ пробивалась редкая и чёрная неопрятная щетина.

— Кумасо — это ведь ужасно. Да, Тасиро-сан?

— Да нет. Во мне течёт кровь жителей этой страны. Видишь, какой я небритый?

— Ах, Тасиро-сан, вы родом с Кюсю?

— Нет, я из префектуры Яманаси, — уточнил Тасиро.

— Можно сказать — ямадзару. Оттого и шерсть такая густая, — поднял стакан Хисано.

— Хисано на язык лучше не попадаться.

— Так ты говоришь — Яманаси… А как продвинулось дело с продажей дома в Кофу? — спросил Хисано у Тасиро.

— Всё ещё никак. Дом старый, — чтоб его продать, надо заполучить подходящего покупателя…

— За сколько ты хочешь продать его?

— За миллион двести тысяч иен. Ведь дом просторный.

— Но даже если продать не удастся, строй себе скорее жильё. Ведь деньги на это у тебя есть?

— Не то чтобы нет, но…

— Ну так не тяни.