— Такие бывают? — удивился Дорожкин.

— Бывают, — изобразил улыбку Адольфыч. — Вот только мебель пока в квартирке обычная. Инвентарная. Но со временем прикупите, если захотите. У нас и мебельный магазин есть, да и краснодеревщик собственный имеется, и печник, если к камину претензии случатся…

— К камину? — эхом отозвался Дорожкин.

— К камину, — со всей серьезностью кивнул Адольфыч. — Кстати, в квартире имеется неплохая библиотека, к вашему приезду мы и холодильничек пустым не оставим.

— Но почему я? — недоверчиво прищурился Дорожкин.

— Почему именно вы… — задумался мэр. — Важный вопрос. Я отвечу, тем более обещал. Понимаете, городок наш расположен в особом месте. В особой зоне, так сказать. Слышали о разломах в земной коре? Нет, не волнуйтесь, никаких землетрясений у нас не бывает. Да и ближайшее пересечение разломов южнее нашего городка, но в земной коре бывают не только разломы. Но и отверстия. Даже в материковых плитах. Как дырки в сыре.

— Вулканы, что ли? — сделал умное лицо Дорожкин.

— Ну только не в Московской области, — рассмеялся Адольфыч. — К тому же за миллионы, может быть, миллиарды лет Земля сама залечила свои, так сказать, раны. Заполнила их, чем придется. Но раны оставляют шрамы. Иногда невидимые, но дающие о себе знать. Своеобразным путем. Воздействием, можно сказать, на людей. Может быть, газом радоном или еще каким, может быть, какими-то особыми факторами магнитного поля, может быть, еще чем-то. Незаметным воздействием, микроскопическим, проживи всю жизнь, у тебя от этого и насморка не случится, но за столетия, за поколения так вышло, что народ у нас получился… особенный. Со способностями.

— То есть? — не понял Дорожкин.

— Ну способности различные, — потер подбородок Адольфыч. — Люди-то в основном простые. И те, что были, и те, что после приехали. Те, что были собраны по всему бывшему Союзу. Собраны в месте, в котором их и так была самая большая концентрация. Причем подавляющее большинство и не подозревает о собственном потенциале. Тем более что теперь-то, в смысле приезжих, речь идет уже о третьем, четвертом поколении. А так-то в основном имеются способности к телекинезу, чтению мыслей, предсказанию, ну и прочее по мелочи и не только по мелочи. Но все не оформлено, дико, хотя народец-то в основном мирный. В свое время был построен даже институт для изучения этого феноменального свойства территории, под этот институт, собственно, и прочее народонаселение подбиралось. Хотели использовать аномальные способности человеческого фактора на пользу народному хозяйству. Да и разобраться, что да к чему. Высказывалось предположение, что под бывшей деревенькой залежи каких-то особых ископаемых. Было организовано даже предприятие, научное производство, пробиты шахты, пробурены скважины. Ничего, правда, кроме неплохой минеральной водички, не нашли, но к тому времени уж и городок появился, и народец… осел, можно сказать. Семьями обзавелись. Но прошло время, да и в стране многое поменялось. Институт с тех пор перепрофилировали, потом вовсе законсервировали, опытное научное производство, сиречь лаборатории, забрало военное ведомство, а ввиду неразумения своего засекретило их еще сильнее, чем они были, и что оно там с ними делает теперь, не нашего ума дело. А городок-то остался. И причем благодаря всем этим обстоятельствам сохранил особый статус. Понятно?

— Не очень, — признался Дорожкин. — А как же эти… ну телеки…ки…незисты, чтецы мыслей, предсказатели?

— А что им сделается? — пожал плечами Адольфыч.