После этого формально считалось что активный рост организма прекращается и дальнейшее развитие замедляется в пять раз. Серебрянным воином становились к тридцати годам. Золотым – к тридцати пяти. Те из обычных учеников, что сумели благодаря тренировкам, эликсирам и стальной воле сформировать собственное ядро назывались гениями упорного труда. И на сто процентов заслуженно носили свое звание.

Гении же…

Стать медным героем в девятнадцать считалось у гения позором. И большим вопросом к его усердию и трудолюбию. Ведь все мы разные. Высокие и низкие, склонные к полноте и тощие как спички. Так и с талантом и предрасположенностью к Ци. Если от природы ты наделен хорошим потенциалом, но не развиваешь его – это только твоя вина.

К двадцати годам гении уже развивали первое ядро, переходили на новую ступень существования и переставали быть обычными людьми. Быстрее, выше, сильнее – это все про гениев, перешедших на героическую ступень. Тринадцатую, если считать неофитов. Именно эта страшная разница в скорости взросления, набора физических и ментальных характеристик столь сильно сказывалась уже с первого года обучения.

И сейчас передо мной сидел наглядный пример. Четыре сотни примеров если быть точным. На второй курс переходили только те, кто смог стать медным адептом, а с первого раза получалось это далеко не у всех. Вот и сидели, объединившись в небольшие группки дети от восьми до тринадцати лет. Формально принадлежащие к одному уровню, но такие разные.

– Не дай бог нам стать такими же. – буркнул Куват, кивнув на нескольких самых старших ребят, возвышающихся над всеми. – Если чуда не произойдет, их в этом году отчислят.

– Не произойдет. – строго сказа Хироши, держась за грудь там, где еще недавно он хранил переданный главе Джен кулон. – Сам же прекрасно знаешь, они близки к своему потолку, если до тринадцати не перешел на ступень бронзового адепта – уже ничего не светит. Ци не успевает за ростом организма и тот начинает подавлять ее. Даже остаться на достигнутом уровне удается не всем. Но они хотя бы смогут выбрать чем заниматься.

– Да, тут ты прав. – повеселев сказал полуорк. – Но я не считаю определение ролей чем-то плохим. Когда жизнь определена и спокойна, это прекрасно. Главное трудится и всегда будет обеспечена хорошая сытная еда, мягкая постель и крыша над головой. Доберусь до героического уровня, и можно расслабиться. В дозоры со своим десятком выходить раз в неделю, и все.

– А ты не слишком амбициозный парень. – хмыкнул обычно многословный и веселый эльф.

– Слушай. Прости что тебе пришлось использовать эту вещь. Понимаю, что она была ценной не только для тебя, но и для клана. Если я могу тебе как-то ее компенсировать.

– О! Не волнуйся, я не забуду. – улыбнулся Хироши. – Вот станешь владыкой, тогда и поговорим. А пока же можешь не переживать по этому поводу.

– Ого. Хочешь сказать, что только один из владык может возместить такую потерю? Да еще и уверен, что я стану одним из них?

– А разве это не так? Слушай. Давай не будем об этом. Мы совершили хорошее дело, так что остается только надеться что оно пройдет не зря. – отмахнулся эльф. – Тем более я не собираюсь оставлять тебя одного. Это черевато, как мы уже убедились на турнире. Ведь ты Акио чуть не прикончил тогда. Я прав?

– Да нет, что ты. – хмыкну я в ответ, прекрасно понимая, что был на грани срыва. Окажись я в той ситуации один, если бы мне пришлось сражаться с пятнадцатью пусть озлобленными, но детьми. Несколько из них, пожалуй, поход в лес не пережило. К счастью я потихоньку учился себя контролировать, и благодаря Хироши тоже.

– Внимание! – громогласным голосом сказала Сонг, перекрывая беседы учеников во всем огромном зале-этаже.