Изменить размер шрифта - +

– Неужели? Когда? – спросил он, улыбаясь словно родной дядюшка.

– Пару месяцев назад. Вы играли какую-то симфонию. Вы знаете Леонарда Бернстайна?

– Разумеется, знаю.

– Мне кажется, он замечательный.

– Я тоже в восхищении от Ленни. А ты любишь музыку?

– О, да. Особенно Битлз.

«Чего он добивается?» – спрашивала себя Пола, слушая доброжелательную болтовню Дункана и его вопросы к Эбби, касающиеся школы и друзей – наподобие тех, что он задавал родителям. Пола явственно ощущала нарочитость его очаровательных манер. Похоже, он изучает нас, думала она. Вот именно, изучает.

Но зачем?

 

* * *

Ужин состоял из филе палтуса под необычным кэрри, риса свежего мексиканского горошка и салата с изюмом и дополнялся десертом – роскошным французским заварным кремом, украшенным ягодами клубники. Добавкой к пиршеству послужили купленные Дунканом три бутылки Гермитидж-Бланк шестьдесят второго года изготовления. Пола недоумевала, каким образом ему удалось справиться на кухне с подобной легкостью, но вынуждена была признать, что филе – лучшее из всех, которые она когда-либо пробовала. Даже на Майлза, предпочитавшего простую пищу, типа картофеля с бифштексом, еда произвела впечатление.

За ужином Дункан продолжал расспрашивать их.

– Расскажите-ка о своем романе, – попросил он Майлза, повторно наполняющего бокала. – У него хороший сюжет? Вот что мне нравится, приключения, интриги и напряженность. Я не особенно люблю «интеллектуальное чтиво».

– Вообще-то, замысел довольно сложен, – ответил Майлз. – Фактически, настолько сложен, что я и сам несколько потерялся.

– В чем заключается сюжет?

– Это история американской семьи на протяжении трех поколений. Она прослежена от начала века и вплоть до наших дней.

– Похоже на «Сагу о Форсайтах».

– Да, немного. Подобные романы, пожалуй, вышли из моды, но мне они нравятся. Конечно, для быстрой распродажи я ввел в роман много секса.

– О, чем больше секса, тем лучше! За это я люблю книги Иэна Флеминга – действие, напряженность и секс. Однажды я встречался с Флемингом. Очень интересный парень. Как называется ваша книга?

– Рабочее название «Темная сторона луны», но я поменяю его на лучшее.

– А чем оно плохо? Думаю, оно подходит. Нечто – как принято обозначать среди критиков – «двусмысленное».

– Или нечто бессмысленное. Дункан вытер губы.

– Если нуждаетесь в издателе, то Сидней Рэймонт один из лучших моих друзей. Рад буду замолвить за вас доброе словечко.

– У меня уже есть издатель.

– Но Сидней Рэймонт не обычный издатель. Имейте в виду, если он вас берет, книга получает наилучшую рекламу и презентацию. Он может «сделать вас».

Майлз глянул на Полу. Та догадывалась о чем он думал. Рэймонт – заманчивая приманка для любого писателя. Она повернулась к Дункану.

– Проблема в том, что Майлз обещал роман людям, которые в прошлом году издали его детектив.

– Они выплатили ему аванс под гонорар?

– Нет…

– Тогда у него нет перед ними никаких обязательств, не так ли?

– Думаю, они есть.

– Чепуха дорогая моя. Во всем, что касается творчества, а труд музыканта я расцениваю почти наравне с писательским, ваша первая обязанность – перед самим собой. Если Майлз получает шанс познакомиться с лучшим издателем в стране, он не должен его упускать. Впрочем, выбор за вами. Кажется, на кухне осталась еще одна бутылка.

Быстрый переход