Наконец, симпатяга заговорил:

— Скажите, Валерия Николаевна, а как вы сами считаете, с чем связано проникновение на территорию Центра и похищение донорской крови?

— Знаете. На мой взгляд, нормальный человек этого бы не сделал. Во всяком случае, его мотивы нами еще не обоснованы. Ну, разве что, если б это был вампир, — ухмыльнулась девушка.

Репортер, тоже заулыбался. Что-что, а произвести впечатление она умела. Эффектная, яркая, дерзкая — вот три первых слова приходящие на ум, при взгляде на нее. Тем временем, репортер задал следующий вопрос:

— Помимо того, что нам уже известно, есть еще какие-нибудь странности?

— Ну, мне показалось странным то, что похищенная донорская кровь была исключительно первой группы, резус фактор положительный.

— Действительно, странно, — согласился парень. — Итак, мы заканчиваем наш репортаж с места событий и возвращаемся в студию.

— Подождите! Я хотела бы передать приве…

На этом интервью закончилось.

Трубка, находившаяся возле моего левого уха и доселе молчавшая, взорвалась бурными негодованиями:

— Да как посмели эти репортерские крысы не дать мне передать приветы!!!

— Лер, это ж новости. А не передача «С добрым утром».

— Все равно, от них бы не убыло, — гнула свое подруга.

— Знаешь, что меня удивляет?

— ???

— Ты как-то не слишком расстроена тем фактом, что вас ограбили.

— Ограбили, — фыркнула она. — Неприятно, конечно, но как-нибудь переживем. Лучше скажи, как тебе моя новая блузка?

Ее вопрос вогнал в ступор. Но я довольно быстро поняла, что она имеет в виду.

— Блузка? Та, что была на тебе во время интервью?

— Ага.

— Такая красная, с кружевами?

— Да, да.

— Супер! Я ее еще не видела на тебе.

— Просто я вчера в твоем торговом центре купила ее!

Елы-палы! Торговый центр! Я ж опоздаю!!!

— Слушай, Лер, я понимаю, ты с дежурства, у тебя выходной…

— Ой, прости, совсем забыла, тебе ж на работу пора! Как поживает ваша Гиммера Петровна?

— Давай потом расскажу.

— Ладно, созвонимся. — Мы распрощались.

Думаю, на протяжении всего моего с Леркой последнего диалога вы задавались вопросом: «Каким образом, на черно-белом экране, она смогла увидеть красный цвет?».

Все просто. Я окончила художественное училище и чувство цвета у меня развито настолько, что даже среди всего многообразия оттенков серого на экране старого телевизора, я могу различать, где красный цвет, где синий, а где и серо-буро-малиновый.

Вышла в прихожую.

Придирчивый последний взгляд в зеркало, на свою фигуру, облаченную в классические черные брюки и черную классическую блузку. Будто на похороны собралась, а не на работу. Но таковы правила администрации магазина, в котором я усердно тружусь. Мои длинные светлые волосы были уложены в аккуратный пучок, на лице — минимум макияжа, на ногах — простейшие туфли-лодочки.

Тяжелый вздох и попыталась изобразить как можно более приветливую и открытую улыбку. Как говорит Гиммера Петровна: «Своей улыбкой вы должны расположить клиента, встретить его, как самого желанного и дорогого гостя».

Нужная кондиция улыбки удалась только с пятой попытки.

Стоит ли мне говорить, что на работу я опоздала?

* * *

Музыка — это жизнь.

Она заставляет нас улыбаться — грустить, смеяться — плакать, тосковать — задуматься.