— Ой, да ладно. Он же твоя половинка, ведь так? — сказала она, взмахнув рукой с зажатым в пальцах ломтиком жареного картофеля.

— Ты не знаешь, о чём говоришь, Стефани! — резко произнесла Мирабо. — Ешь! Нам нужно отправляться.

— Я тебя умоляю! Даже если бы я не могла читать твои мысли, любому понятно, что вы увлечены друг другом.

— Довольно, Стефани, — тихо проговорил Тайни. — Заканчивай свой завтрак. Мы и так сильно отстаём от графика. На самом деле, нам вообще не стоило здесь останавливаться.

«Да, не стоило», — признала Мирабо.

К этому моменту люди из Порта Генри, вероятно, уже в панике звонили Люциану, сообщая о том, что они не приехали… И не существовало ни единого чёртова способа заверить их в том, что всё в порядке. У Мирабо не было с собой мобильника, когда она уходила из церкви, а телефон Тайни пропал. Детектив подозревал, что его украли, когда он покупал одежду и продукты. Он рассказал ей об этом утром, пока они в предрассветных сумерках шли к машине.

Мирабо поначалу хотела где-то остановиться, чтобы сделать платный звонок, но одним из последних наставлений Люциана было указание не связываться с ним каким-либо иным способом, кроме телефона Тайни, если только не возникнет чрезвычайная ситуация. Он объяснил, что сотовый Тайни специально настроен таким образом, что его нельзя отследить, чего нельзя сказать об остальных устройствах связи. Люциан был полон решимости сделать так, чтобы никто не узнал о местоположении Стефани, кроме того, он являлся боссом. Поэтому Мирабо сейчас никак не могла успокоить всех тех, кто переживал за них.

«А они уж точно будут переживать», — удручённо подумала она. По её рсчётам, с того момента, как они заблудились в туннелях, и до того, как остановились в отеле, чтобы вымыться и отдохнуть, они, вероятно, отстали от графика на пять или шесть часов, а это означало, что они должны были прибыть в Порт Генри около трёх-четырёх часов назад. Вместо этого они находились в получасе езды от юго-восточной окраины Торонто, наслаждаясь самой восхитительной едой, которую она когда-либо пробовала, в самой ужасной обшарпанной забегаловке из виденных Мирабо. Тайни выбрал её спустя несколько часов нытья Стефани о том, что она голодна. Он назвал это место закусочной для дальнобойщиков и сказал, что здесь всегда самая лучшая еда.

Мирабо вынуждена была признать, что еда действительно была хороша. Но на самом деле, им не следовало останавливаться здесь, и если бы Тайни не казался не таким усталым после пребывания за рулём от самого Нью-Йорка, она бы так и заявила. Но последний час пути детектив постоянно зевал и тёр остекленевшие глаза, поэтому Мирабо решила, что разумнее будет сделать перерыв. А после она собиралась поменяться с Тайни местами и сесть за руль внедорожника, который этим утром он сумел открыть и завести всего лишь с помощью найденного в номере крючка и взятой у гостиничного разнорабочего отвёртки. Наблюдение за Тайни в действии впечатляло. Но затем Мирабо признала, что он впечатлял сам по себе.

— Ну что, всё? Можно ехать? — спросил детектив, и Мирабо с кривой усмешкой взглянула на свои пустые тарелки. Она так долго ничего не ела, а потом с жадностью уплела всё, что он ей купил.

— Мне нужно в дамскую комнату, — заявила Стефани, одним глотком допив свой коктейль розового цвета с запахом клубники.

— Ты отведёшь её в туалет, а я пока заведу машину, — поднимаясь, предложил Тайни.

— Эй, я не ребёнок. Сама могу сходить в туалет, — возразила Стефани, хмуро глядя на него.

Вместо напоминания о том, что Мирабо должна находиться рядом из соображений безопасности, Тайни усмехнулся и поддразнил:

— Я думал, что вы, девушки, всегда ходите в туалет группами.