— А сейчас я нужен тебе, — восторженно добавил он. — У меня есть козырь.

— Что ты имеешь в виду?

Кристиан усмехнулся, наслаждаясь этим моментом, а потом снова стал серьезным, когда сказал:

— Пока я находился в Калифорнии, то выяснил, что Маргарет страдала в браке с Жан-Клодом Аржено. Ее совершенно не интересуют отношения с мужчиной, которые могут обернуться таким же кошмаром. — Выражение обеспокоенности отразилось на его лице, когда он добавил: — Я совершенно уверен, что если она заподозрит, что ты можешь быть ее половинкой, то тут же все бросит и так быстро вернется в Канаду, что ты и глазом моргнуть не успеешь.

Джулиус тяжело вздохнул. Маркус уже говорил ему что-то подобное.

— Но плюс этой ситуации заключается в том… — продолжал Кристиан, и его голос звучал веселее, — что тебе нужен я. Чтобы я не рассказал ей то, что ты не можешь читать ее мысли. К тому же тебе нужна веская причина, которая позволила бы тебе находиться рядом с ней, но которая не раскроет тайну, что вы можете быть половинками друг друга.

— Шантаж, сын? — сухо спросил Джулиус.

— Не шантаж. Сделка, — твердо произнес Кристиан и заметил: — Тебе не обязательно соглашаться. Ты можешь попытаться рассказать Маргарет о том, что она твоя спутница, и попросить ее проникнуть в твое сознание и посмотреть, как она отреагирует, если не сможет сделать это.

— Я, может, и не могу прочитать ее, но, вероятно, она сможет, — объяснил Джулиус, пытаясь говорить беспечно, когда протянул руку и сорвал ягоду с кисти винограда, а затем бросил ее себе в рот. — Она, по всей вероятности, и вовсе не моя половинка.

Кристиан покачал головой и произнес:

— Вы оба едите.

Джулиус перестал жевать ягоду. Его глаза расширились, когда он осознал, что ест. Но затем до него дошел смысл слов Кристиана, который сказал: «Вы оба едите». Быстро проглотив виноград, он спросил сына:

— Маргарет тоже ест?

— Она стащила сосиску из завтрака Тайни, когда думала, что ее никто не видит, — заявил он, медленно улыбнувшись.

Джулиус откинулся на стуле. Улыбка коснулась его губ. Он испытывал это раньше, но забыл, что у вампира аппетит возвращается только когда рядом находится его половинка. Он понятия не имел, почему это происходило. Однажды они с Маркусом обсуждали эту тему, но единственным выводом, к которому они пришли, стало то, что пробуждения желания к пище возвращало бессмертных к жизни. Секс становился восхитительным, жизнь — великолепной, а еда — вкусной. Если раньше она казалась скучной и пустой тратой времени, то теперь все представлялось превосходным.

— Я более чем счастлив помочь тебе, — заявил Кристиан, снова обращая на себя внимание. А затем добавил: — Но я хочу знать, кем была моя мать.

Джулиус молча взглянул на него, а затем произнес:

— Ладно. Но… — добавил он, прежде чем Кристиан смог что-то сказать. — Суть в том, что если ты будешь держать свой рот на замке и поможешь мне с фиктивной историей, чтобы я мог находиться рядом с Маргарет, пока все не встанет на свои места, я расскажу тебе о твоей матери.

Кристиан сузил глаза и наклонил голову.

— Так, значит, после пяти сотен лет постоянных отказов даже упоминать эту женщину, ты хочешь рассказать мне, кем она была? И все, чтобы получить Маргарет? — медленно произнес он, а затем спросил: — Это значит то, что ты больше ничего не чувствуешь к моей матери?

Джулиус заколебался, а затем проговорил грубым голосом:

— Чувства к твоей матери никогда не пройдут, Кристиан.