Когда Джулиус стал рассказывать Маргарет о способностях Кристиана к музыке, она в очередной раз потянулась за своим кофе и, поднеся стакан к губам, обнаружила, что он снова пуст. Это не должно было удивлять ее, поскольку, когда разговариваешь и постоянно смеешься, пересыхает во рту.

— Я, конечно, ничего не смыслю в музыке. Это, очевидно, он унаследовал от матери, — сухо произнес Джулиус, заставляя Маргарет, забыв о кофе, снова обратить на него внимание. — В ту минуту, как он взял в руки скрипку и стал пиликать на ней то, что приходило ему в голову, я был уверен, что он станет новым Шопеном или Бахом.

Маргарет закусила губу, чтобы не засмеяться над ироничным выражением его лица.

— Так что я потратил кучу денег, нанял самых лучших учителей Европы, чтобы в один прекрасный день мой сын заиграл в лучших мировых оркестрах. И писал бы музыку, которая жила бы в веках. Имя «Нотте» гремело бы на весь музыкальный мир.

— Но его не приняли в оркестр? — сочувственно спросила она.

Джулиус фыркнул:

— О, нет! Приняли! За несколько столетий его приглашали в десятки оркестров, но он подолгу нигде не оставался. Кристиан понял, что произведения, которые его заставляли играть, были слишком консервативны. А те, что нравились ему самому, он вскоре уставал исполнять снова и снова — Джулиус покачал головой. — В конце концов, казалось, что он все бросил. Кристиан стал работать на компанию, а в свободное время музицировать ради собственного удовольствия.

— Как жаль! — печально пробормотала Маргарет.

— Хм… — Кивнул Джулиус. — В то время я был очень расстроен, но сейчас, спустя столько веков, он нашел тот стиль и ту форму, которые будоражат его страсть. Кристиан сам пишет музыку. И я вижу разницу. Даже я, тот, кто ничего в ней не понимает, могу сказать, что до этого момента, как бы технично он не владел скрипкой, его сердце находилось где-то далеко. Но теперь он воодушевлен, полон сил и энергии и играет сердцем, а не чисто механически.

— Но это же замечательно! — воскликнула Маргарет, но затем неуверенно наклонила голову, увидев его кривую ухмылку. — Ведь так?

— Думаю, да, — смеясь, произнес он. — Я нахожу ее… — Он покачал головой. — Ироничной.

— Почему? Что он играет?

— Мой хорошо обученный скрипач мирового класса, необыкновенно одаренный сын играет… — Он поднял бровь. — Тяжелый рок.

Маргарет моргнула:

— Ты имеешь в виду, что он переключился на гитару?

— Нет. Он играет на скрипке… в рок группе.

Маргарет резко откинулась на спинку стула.

— Серьезно?

Джулиус кивнул.

— Ну, это… — Она замолчала, не зная, что сказать, так как никогда не слышала о скрипачах, играющих рок.

Джулиус усмехнулся в ответ на выражение ее лица, а затем поднес свой стакан ко рту, но тут же отставил его, заглянув внутрь и нахмурившись, так же как и Маргарет некоторое время назад.

— Мой пуст.

— Мой тоже, — призналась она.

— Попробуем что-нибудь новенькое… — Он замолчал и посмотрел в сторону окна, расположенного за ними. — Это пение птиц?

Маргарет выглянула в окно. Небо было все еще темным, но когда он упомянул птиц, она услышала что-то похожее на их щебетание, звучащее по утрам.

— Скоро встанет солнце, — произнес Джулиус. Маргарет повернулась к нему и увидела, что он смотрит на часы с выражением наполовину удивленным, наполовину разочарованным.