Но лично я слышала только завывания актеров, завернутых в простыни, когда еще маленькой девочкой побывала здесь с родителями на представлении «Дома с привидениями».

— Добро пожаловать в дом с привидениями, — объявила я, направляясь к перекошенной железной двери.

Над ней виднелась надпись: «Войди, если посмеешь», нанесенная распылителем в незапамятные времена в честь празднования Хеллоуина. Александр посветил фонариком. Я открыла дверь, и мы вошли внутрь. На бетонных стенах краской из баллончиков было написано несколько юмористических эпитафий.

Мы с Александром осторожно пробрались через заброшенные боксы и вступили на основную территорию фабрики. На семидесяти пяти тысячах квадратных футов территории не осталось ничего, не считая пыли и мусора. Круглые обесцвеченные пятна на деревянных полах обозначали места, где раньше стояли машины, большая часть стекол была выбита бейсбольными битами вандалов или птицами, не заметившими преграды.

— Сюда проникает слишком много дневного света, — сказал Александр, указывая на окна. — Посмотрим в другом месте.

Он галантно, словно викторианский джентльмен, подал мне руку и при свете фонарика помог спуститься по двум пролетам лестницы.

Мы прошли через помещение, служившее, должно быть, раздевалкой для персонала. Эта комната, лишенная окон, выглядела прямо-таки созданной специально для вампиров. У стен сохранилось несколько металлических шкафчиков и даже деревянных скамеек, но в целом это место превратилось в свалку для всяческого мусора вроде пустых жестянок, мешков и старых велосипедных покрышек. А вот гробов здесь не наблюдалось.

Подвал был гигантским, холодным и сырым. В его центре, как мамонты, высились несколько печей. Глядя на них, легко было представить, как оглушительно ревело пламя в их жерлах. Сейчас металлические заглушки проржавели, а некоторые и вовсе валялись на бетонном полу.

— Сюда бы чуть побольше паутины, пару привидений, и получилось бы классное местечко, — сказала я.

— За эту пару сойдем мы, — отозвался Александр, прижимая меня к себе.

— Вот местечко для твоего мольберта. — Я указала на пустой угол. — Да и для всех твоих картин тут места предостаточно.

— Можно сделать полки и расставить на них всю твою коллекцию «Хэлло, Бэтти».

— Ага, и притащить сюда здоровенный телик, ужастики смотреть. Я бы не ходила в школу, а темень тут стоит двадцать четыре часа в сутки.

— Нам здесь не надоедали бы ни пижоны-футболисты, ни мстительные вампиры, вообще никто, — с улыбкой сказал Александр.

Тут мы снова услышали звук, похожий на лай.

— Что это? — спросила я.

Александр поднял бровь и прислушался.

— Пойдем-ка лучше отсюда.

Он подал мне руку и повел из подвала к передней части здания. В маленькой нише Александр обнаружил другую лестницу, по которой мы поднялись на главный этаж. Пока он исследовал офисные помещения, я обозревала загроможденный ящиками коридор, окошко, прикрытое листом картона, и огромный грузовой лифт, сделанный еще в каменном веке. Я убрала с окна картон, чтобы свет с улицы, пусть и очень слабый, осветил подъемник. Тяжелая металлическая дверь была наполовину открыта, что позволяло заглянуть внутрь. Но стоило мне оказаться в лифте, как я услышала страшный скрежет, а когда развернулась, дверь закрылась, отрезав меня от света. В кромешной тьме я не видела даже своих рук.

— Александр, выпусти меня! — крикнула я. — Я в лифте!

Я пошарила по боковой панели, надеясь найти и нажать кнопку, но эта поверхность оказалась гладкой, а вот на примыкающей стенке мои пальцы нащупали что-то вроде рычага. Я попыталась потянуть за него, но он не подался.