«Что, если рации не сработают, и никто их не заметит?»

«Что происходит с моряками, смытыми ночью в открытое море? Их теряют навсегда».

Дик смотрел, как завороженный, на астронавтов, разворачивавших рулон фольги и натягивавших ее на стойки: «Такое когда-нибудь бывает?»

«Бывает, надо полагать, время от времени... Я слышал, что как-то раз человека оставили за кормой, но подобрали через десять часов — перед тем, как у него кончился кислород».

«И?»

«Мозги всмятку. Он сошел с ума».

Дик помолчал несколько секунд, потом сказал: «Человек способен плавать десять часов в темном океане и не сойти с ума».

Генри пожал плечами: «Возможно. Многие считают, что жизнь зародилась в океане. Если это так, где-то в наших генах, скорее всего, заложена память о море. Но в генах нет ничего, что помогло бы справиться с космосом».

«Надеюсь, мне никогда не придется оказаться в такой ситуации, — задумчиво произнес Дик. — Есть более приятные способы умереть».

«Приятных способов умереть нет, — возразил Генри. — Одни хуже других, вот и все. Например... — он прервался, так как на прогулочную палубу вышел Керди, первый помощник с роскошными напомаженными усами.

«Генри, пока твои люди работают снаружи, было бы неплохо натянуть и навес, затеняющий капитанский мостик».

«Правильно!» — отозвался Генри. Он покинул прогулочную палубу, а Дик вернулся в салон.

Не зная, чем заняться, Дик написал письмо матери. Другие пассажиры, в общем и в целом, были довольно-таки скучными людьми: проводили часы за игрой в карты или собирались вокруг небольшого корабельного бара. Сенд был заметным исключением — он часто расшагивал по прогулочной палубе с опущенной головой, словно задумавшись, и поглядывал вокруг холодными лимонно-желтыми глазами.

Через десять суток после отлета с Венеры они преодолели половину пути. Корабль повернулся кормой вперед, ускорение стало торможением.

Еще через три дня Дик, поднявшись на прогулочную палубу, увидел Сенда и капитана Хеншо, стоявших под лестницей, ведущей на мостик. Сенд наклонился вперед, глаза его поблескивали; капитан Хеншо набычился, как бульдог, крепко сжавший челюсти.

Дик сразу остановился. Сенд быстро взглянул на Дика и отошел; Дик и капитан смотрели ему вслед. Капитан Хеншо пробормотал что-то неразборчивое, посмотрел на Дика, начал было говорить, но передумал и закрыл рот. Наступила напряженная тишина. Затем капитан Хеншо прокашлялся и ворчливо поинтересовался: «Как тебе нравится полет, Дик? Немного скучно, а?»

«Как вам сказать... — Дик тщательно выбирал слова. — Мне практически нечем заняться».

«Даже так? Нехорошо, нехорошо... Ты хотел бы развлечься?»

Дик кивнул: «Хотя мне следовало бы пользоваться такой возможностью и бездельничать вовсю, потому что, как только я прилечу на Луну, свободного времени у меня больше не будет».

«Почему же? Там нет школы».

«Ну... — Дик колебался, будучи в некотором смущении. — Я хочу стать астрономом, как мой отец. Так что, когда у меня будет доступ к обсерватории, наверное, придется много заниматься».

Капитан Хеншо рассмеялся: «Представляю себе! Твой отец об этом позаботится».

Дик тоскливо усмехнулся: «Он очень недоволен, когда я не усваиваю вещи так быстро, как ему хотелось бы. Наверное, я сделан из неподходящего теста. Иногда мне кажется, что из меня скорее получился бы исследователь далеких планет или детектив».

Капитан Хеншо смотрел на прогулочную палубу — туда, куда ушел Сенд. «Хотел бы я, чтобы ты был детективном, — пробормотал он. — У меня на борту появились люди, о которых следовало бы кое-кому сообщить».