Ваниль словно оглохла. Она чувствовала себя глубоководной рыбой, вытащенной на поверхность, жалким чудовищем, которое вот-вот взорвется от избыточного давления. Взорвется, разлетится на мелкие кусочки.

— Что? — переспросил Нико.

Она поняла, что, видимо, на какой-то миг выпала из жизни и в бессознательном состоянии что-то сказала.

— Да, — сказала Ваниль. — Ну да — да.

Она удивилась, услышав свой голос: он был твердым и чистым, а не хриплым, как минуту назад.

Нико налил в бокалы вина. Ваниль выпила вино бесчувственно, как воду.

— Я поднимусь к тебе через полчаса, — сказал Нико.

— Полчаса, — повторила она, хотя хотела сказать: “Хорошо”.

Он кивнул, откинулся на спинку кресла и пыхнул сигарой.

В ванной она сняла туфли, повесила платье на плечики, спрятала колье в выдвижной ящичек, понюхала руку, надушенную Сандрой, встала под душ и замерла, забыв включить воду. Неизвестно, сколько бы она так простояла, если бы в дверь не постучали.

— Сейчас! — крикнула она и включила воду. — Минутку!

Через десять минут она вышла из ванной, замотанная в полотенце, от сильного удара упала на пол, проехала на животе по паркету, закричала, Пабло навалился, жарко дыша в лицо.

Все произошло быстро.

Ваниль лежала на полу скорчившись и с ужасом смотрела на Нико, который был прикован наручниками к двери. Значит, все это произшло у него на глазах. Ей хотелось зажмуриться, но не получалось. Настоящая жизнь. Куриная печенка.

На полу валялась бейсбольная бита — ею, похоже, Пабло оглушил хозяина: голова у Нико была в крови, он еле держался на ногах.

— А ты прав, Нико, — сказал вдруг Пабло. — Она была целкой — клянусь рукой. Ты ведь целку хотел?

Он повернулся к Ванили и рухнул от удара битой в лицо. Ей пришлось ударить его еще семь раз, чтобы он перестал дергаться.

— Теперь уходи, — сказал Нико глухо. — Теперь ты должна уйти, Ваниль... ты сама понимаешь... должна понимать...

Она повернулась к нему — тоненькая, обнаженная, малогрудая, всклокоченная, потная, забрызганная кровью, с потемневшими от ярости глазами — и спросила:

— Ты правда хотел?.. — Запнулась. — Чего ты хотел, Нико?

— Ты должна уйти, — повторил Нико. — Уходи, пожалуйста... если тебе нужны деньги...

Ему наконец удалось выпрямиться.

Она шагнула к нему.

— Чего ты хотел, Нико? Чего ты хотел на самом деле?

— Ваниль...

— Чего?

Он закрыл глаза.

Через два дня сеньора Каталина Д., которая занималась уборкой на вилле близ Вальдемоссы, сообщила в полицию о преступлении. Камеры видеонаблюдения в доме были выведены из строя за несколько дней до убийства, поэтому личность преступника установить сразу не удалось. Хозяин одного из ресторанов в Пальме рассказал, что за несколько часов до смерти Нико ужинал в его заведении с молодой женщиной, но описать ее внешность не смог: ни вкуса, ни цвета, ни запаха. Дело сдвинулось с мертвой точки, когда через месяц из Нью-Йорка вернулась Сандра Ф., которая хорошо знала Нико и запомнила необычное имя его русской подруги.

Ваниль задержали в Чудове, в больнице, в кабинете гинеколога. На вопрос об отце будущего ребенка она ответила со смехом: “Да кто ж его знает!”

Она не запиралась, рассказывая следователю о своем пребывании на Майорке. Ей удалось снять номер в отеле на берегу моря, несколько дней она колесила по острову на арендованной машине, останавливаясь в живописных местах, чтобы искупаться, перекусить и заняться сексом. Все эти дни она “трахалась, как землеройка”, три-четыре раза в день, а то и чаще. Ее рекорд — восемь мужчин за день, причем дважды это был групповой секс.