– Кто у вас главный? – поинтересовался я у прибывшей компании.

– Михаил главный, – ответил один из гангстеров, показывая на того парня, который только что со мной разговаривал.

– Нет, вы не поняли. Кто у вас теперь, – подчеркнул я это слово, – главный.

Как раз в этот самый момент Михаил упал на колени. Склоняясь все ниже и ниже, он с хрипом плюнул кровью, забился в конвульсиях и рухнул ничком. Под его головой начала расплываться лужа крови.

Я сейчас даже в скольжение почти не входил полноценное, но случившееся оказалось сюрпризом для всех. Кроме Войцеха, конечно же – который, по сводке от Измайлова, заряжен имплантами усилениями организма чуть более чем полностью.

Главным после Михаила в переговорах становиться никто не захотел, но прибывшие бандиты зачем-то схватились за оружие. Не очень умное решение – четверо легли на асфальт, а двое – почти одновременно, проломили головами решетки в машинах. На ногах, баюкая сломанную руку, остался только один, последний. Совсем молодой, но матерый паренек – без одного уха, и с уродливым шрамом во все лицо.

– Дружище, – обратился я к парню: – Когда в следующий раз увидишь Стамеску, передай ему – не нужно что-то делать через задницу. Если он заказывает себе машину, почему она стоит в свободной продаже? Если твой босс – конченый идиот и тормоз, это не мои проблемы, на которые мне плевать. И мне было наплевать на твоего Стамеску и на его проблемы, пока он сам не сообщил мне, что есть такой конченый тормоз как он на этом свете. И если до завтрашнего вечера я… эм, вернее Драго, не получит официальных извинений, то я, вернее Драго, твоего босса-идиота вообще закопает. Понял?

– Понял, – коротко кивнул юный, но матерый гангстер.

Молодец, кстати – и самообладание сохраняет, и терпит. Ведь рука у него выгнута так, что иной человек только при виде подобной травмы сознание от ужаса может потерять.

– Проваливай отсюда, раз понял, – показал я ему на раскрашенный лендровер.

В котором один из двух гангстеров, совсем недавно воткнувшихся головой в решетки, уже пришел в себя и негромко мычал от боли.

– Василий, прикажи здесь убраться, – дал я указание и двинулся во двор, в коттедж. Постепенно все сильнее злясь и раздражаясь – потому что этих уличных бандитов вообще не должно было здесь быть.

Валера, ну вот как можно было оставить без охраны район Полигона? Почему я не вижу здесь наемников, не вижу Гека? Тот же Войцех – когда Вася сейчас тушевался перед прибывшими, почему он не вмешался? Почему все они – Василий, Валера, Войцех, Гек – действуют словно лебедь, рак и щука?

«– Какой говнодел это кривой код писал? – Эмм… вообще это были вы, буквально месяц назад…» – подсказал по случаю внутренний голос.

Окей, окей, и почему я сам здесь нормально все не организовал?

Следом за мной в коттедж зашел Войцех. Поляк смотрел с прищуром, показавшимся мне насмешливым. Я удивился было, но отвлекся. Потому что в окне услышал довольно уверенный женский голос. Выглянул, и удивился – процессом «уборки» перед воротами руководила та самая внушительная дама в обтягивающим золотом платье. Лиззи Джей, пассия Василия. Как раз сейчас она отвесила увесистого леща оставшемуся на ногах молодому гангстеру со шрамом, после пинком отравив его в машину.

Неожиданно. Оказывается в уличной банде Полигона эта юная, но весьма внушительная дева по факту на первых ролях, а совсем не Василий. Ну, в принципе он всегда был немного стеснительным, даже когда в его теле соседом жил тысячелетний демон Мархосиас.

Ладно, вернемся к нашим полякам – обернулся я в бывшему опекуну.