Брик тоже захотел поучаствовать. Пусть он дворянин, пусть знаменитый драматург – почему не принести пользу обществу? Душа у него загорелась. Пуститься в рискованную скачку под открытым небом – разве это не великодушный поступок? В этом было нечто героическое.

В пустом вестибюле гонец осмотрелся. На дальнем конце виднелась еще одна дверь. Он направился туда по выложенному тусклой плиткой полу.

В том, что ему выпал благоприятный жребий, не было ничего удивительного. Это Брик подстроил. Простой магический трюк, порою помогавший выигрывать в кости на досуге. Никто не обучал его магии, такое у него получалось инстинктивно. Подобные врожденные проблески таланта были не редкостью среди знатных семейств в больших городах.

Он повлиял на то, как выпадут кости. И вошел в число гонцов. Попрощался с женой, с детьми и с друзьями и отважно отправился в близлежащий Суук.

Несомненно, среди жителей У’дельфа имелось много тех, кто был способен куда лучше выполнить это задание. Брик вынужден был признать, что сбился с пути и потратил почти целый день, пытаясь найти дорогу среди густых лесов. Но ведь он же сумел довольно быстро отыскать ее!

Брик ужасно скучал по жене, Аайсью, по детям (четверо – Брон, Керк, Ганет и малышка Греммист), ему не хватало привычных удобств загородной виллы. Но ничего не поделаешь. У него почетное и важное задание. И если удастся найти военную помощь здесь, в Сууке, то, быть может, он окажется спасителем У’дельфа.

За дальними дверьми вестибюля открылся коридор, уводящий в глубины Канцелярии. Тут также обретались стражники в мундирах ничуть не лучшей сохранности, чем уже виденные Бриком. Они настороженно поглядывали на посетителя, но ничего не предпринимали. Не получив никаких словесных наставлений, Брик прошел мимо них, стараясь держаться величаво, хотя выходило как-то чванливо. Он чувствовал, что от него пахнет дорогой. Горячая ванна с благовониями исправила бы дело, но в настоящий момент ему нравилось, что запах говорит о преодолении трудного пути.

Брик не мог припомнить, когда в последний раз так уставал. Он давно уже разменял четвертый десяток зим и находился не в лучшей форме для своего возраста. Росту среднего, малость оплыл в талии – чему виной пристрастие к гастрономическим удовольствиям, доступным его сословию, а также многие годы сидячей жизни литератора. В густых темных волосах пробивалась седина. Но лицо, прорезанное морщинами и несколько одутловатое, часто освещалось веселой улыбкой.

Настали тяжелые времена. Войско Фелька, поддерживаемое могучей магией, выступило в поход – и под угрозой оказалась исторически сложившаяся шаткая стабильность всего Перешейка. Никто не знал, какова конечная цель Фелька: только ли расширение своей территории – или же полное завоевание окрестных земель? Теперь перед армией Фелька оказалась россыпь самостоятельных городов-государств, будто конструкция из детских кубиков, которую так легко опрокинуть.

Да, воистину тяжелые времена. В такие периоды писателям-сатирикам о процветании приходится забыть. Но деваться некуда. Хотя, возможно, комичные (и, говоря откровенно, не слишком умные) творения Брика понадобятся зрителям, чтобы забыться. Недаром же слава его столь устойчива! Имя Брика – синоним смешного. Людям обязательно нужно смеяться. Быть может, ныне потребность в смешном станет сильнее, чем когда-либо.

Конечно же, Брик осознавал, насколько плохо обстоят дела. Фелькская угроза уже давно нависала над страной. Но она казалась столь отдаленной, заслоненная повседневными делами, бытом… вплоть до нынешнего дня, когда захватчики вдруг очутились в непосредственной близости от У’дельфа, от дома, от всего, что было дорого Брику.