Богаевская (идет). Что, скандал? Дожили! (Проходит в комнату Анны.)

Доктор (Цыганову). Вы... барин! Я - виноват... оказывается, надо было его... а впрочем, это все равно! Вы оба - хищники... мне жаль, что я не убил вас... мне жаль...

Надежда (сожалея). Что вы можете... эх вы!

Доктор. Да, ничего не могу! Все сгорело в душе моей...

Черкун. Ну... довольно, я говорю!

Монахов. Надя, уйдем домой!

Надежда (твердо). Мой дом - там, где он... там мой дом!

Доктор. Четыре долгих года горело сердце... что я теперь?

Цыганов. Егор! Чего он разглагольствует? Сорвал мне ноготь...

Черкун (доктору). Вы дешево отделались за вашу выходку... Ступайте! Будет...

Доктор (пришел в себя, просто). Прощай, Надежда! Я тебя люблю... Прости меня... за все! Прощай... Ты погибнешь с ними... погибнешь! Прощай!.. Прощайте... воронье... (Идет.)

Цыганов (Надежде). Ну, вы довольны, наконец? Всё - как в романе: любовь счастливая, штуки три несчастных... попытка выпалить из револьвера... кровь (показывает завернутый платком палец) - хорошо?

Надежда (тупо). Что ж он теперь... тоже убьет себя?

Цыганов. Я бы застрелился... от стыда...

Монахов (Черкуну, тихо). Отдайте мне... жену! Отдайте... Больше ничего не имею... всё в ней! Всю жизнь ей отдал... воровал - для нее...

Черкун (резко). Пожалуйста... возьмите!

Надежда (изумленно, Черкуну). Что ты сказал? Возьмите? да?

Черкун (твердо). Да. Вот что, Надежда Поликарповна, я вас прошу: простите меня..

Надежда. За что?

Черкун. Не придавайте значения моему поступку... Минутная вспышка... вызванная вами же... это не любовь...

Надежда (глухо). Говори проще... чтобы я поняла скорее.

Черкун. Я не люблю вас... нет!

Надежда (не верит). Да... нет же! Ты - поцеловал меня... Меня никто не целовал... только ты!

Монахов (кротко). А я... а я, Надя?

Надежда (тяжело). Молчи, покойник!

Черкун. Кончим все это! Вы поняли меня?.. Простите... если можете! (Хочет уйти.)

Надежда (странно, печально). Да нет же! Я вот сяду... Жорж, сядьте рядом, а? Егор Петрович...

Черкун. Я не люблю вас... не люблю! (Уходит к себе. Надежда тихо опускается на диван. Остолбенела.

Цыганов радостно изумлен. Усы у него двигаются. Монахов стоит у двери, весь какой-то кривой, изломанный.)

Цыганов (весело). Вот идиотский город! Всё вверх ногами в нем: доктор должен лечить, а он - наносит раны...

Монахов. Надя!..

Надежда. А...

Монахов. Идем домой...

Надежда (негромко, спокойно). Иди один, покойник... иди!

(Вздохнув, Монахов ушел в прихожую.)

Цыганов (негромко). Поезжайте-ка в Париж, дорогая моя, а?

Надежда. А он меня не любит?.. это верно?

Цыганов. Конечно! Разве, когда любят...

Надежда. Не надо... я сама знаю...

Цыганов. Ну, вот видите, радость моя...

Надежда (в тоске). А может... только боится?

Цыганов (вздохнул). Ну... чего ему бояться?

Надежда. А доктор... убьет себя... да?

Цыганов. Сомневаюсь... Но если и так, - что же? Вы к этому привыкли... теперь вот доктор... потом, вероятно, я...

Надежда (качая головой). Из чего ему убить себя? Пистолет - вот он...

Цыганов. Можно другой купить...

Надежда. Здесь - не продают... Душно здесь! Ох, как душно мне... Пойдемте... хоть на крыльцо... постоим там... пойдемте!

Цыганов. За вами я - куда угодно... хоть на крышу! Ведь я люблю вас... я вас - люблю!

Надежда. Нет... не надо! (С глубоким убеждением.) Как вы можете любить, если он не может? Он! Он испугался... сам он! Никто не может меня любить... никто. Никто не может любить меня...

(Они уходят. Из комнаты Анны выбегает Стёпа, за ней Лидия. Степа берет что-то из шкафа. Выходит Черкун, угрюмый, подавленный.