Первыми из гавани незадолго до заката потянулись «Новик» с эскортом из «Бдительного», "Бесстрашного", «Беспощадного» и «Бесшумного». Для начала они на полном ходу кинулись на маячивщую на горизоте четверку японских миноносцев. Это шоу происходило почти каждый день — ближе к закату Того благоразумно отводил свои броненосцы и крейсера подальше от русских миноносцев. Вскоре после этого «Новик», а иногда и «Аскольд», начинали гонять оставнуюся без покровительства японскую мелюзгу, наблюдающую за рейдом. Мелюзга, в свою очередь, пользуясь преимуществом в ходе, отбегала подальше, пытаясь заманить изрядно надоевшего им «Новика» под орудия своих крейсеров. Но от них уже удирал сам «Новик», тоже имевший пару узлов в запасе. Сегодня все пошло примерно по тому же сценарию, но японцы в вечерней дымке не углядели, что после часовой погони «Новик» и миноносцы ушли не в сторону гавани Артура. Под прикрытием этой чехарды из гавани потянулась вереница кораблей. Выйдя на внешний рейд, они разобрались по отрядам и разными курсами и скоростями пошли навстречу судьбе.

Как известно: "нигде не врут так много, как в любви и на войне". А уж после ночного морского боя начала века — без радаров, кинокамер и других средств объективного контроля… Каждый командир эсминца, выпустивший торпеду по мелькнувшему в темноте силуэту, не ответившему на запрос позывных, докладывал, что он попал. Если проссумировать все доклады с обоих сторон, то японские транспорты были потоплены все, причем некоторые раза по два, а русский атакующий отряд был уничтожен трижды. На самом деле русские эсминцы добились всего четырех торпедных попаданий в транспорты, что тоже очень много.

Отряд, наносящий лобовой удар, прекрасно выполнил свою работу. "Лейтенант Бураков" подманил погнавшиеся за ним эсминцы «Оборо» и «Акебоно» поближе к «Баяну» и «Аскольду». Утопить шустрых японцев не удалось, но «Оборо», получив шестидюймовый снаряд, больше в бою не участвовал. На этом организованная часть боя закончилась и началась свалка. С японской стороны подходили все новые и новые корабли, а русские теряли друг друга в темноте. Отряды распались, и дальнейший бой вели фактически одиночные корабли. Поначалу для японцев неприятным сюрпризом стало появление «Баяна» с его восьмидюймовками. О его присутствии в месте высадки японцы узнали только тогда, когда он одним попаданием нокаутировал приданное третьему боевому отряду (наиболее современные и быстроходные японские легкие крейсера второго ранга, в русском флоте называемые «собачками» — «Читосе», "Такасаго", «Кассаги», "Иосино") авизо «Тацута». Тот принял его за своего, не ответил на запрос позывных и, получив с десяти кабельтовых один крупный и три средних снаряда, с обширными затоплениями покинул поле боя. Четыре японских крейсера медленно отходили под давлением более крупных и сильнее вооруженных «Баяна» и «Аскольда», поддерживаемых канонерками и атаками русских миноносцев. Но подоспевшие к месту свалки «Якумо» с «Адзумой» напомнили Макарову, что роль его отряда — отвлечение внимание кораблей охранения. Чем он и занялся — по сигналу с «Баяна» (серия красных и белых ракет) все быстроходные корабли стали отходить в сторону моря, а канонерки и поврежденные миноносцы — попытались прокрасться в Артур по мелководью.