Потом были несколько дней лихорадочной муравьиной деятельности по приготовлению города к нападению японской эскадры. Когда мы с Ржевским попытались было объяснить, что не в штате крепости и участвовать в аврале (это такой морской термин, который означает, что работы больше, чем людей; не удивляйся, душа моя — я теперь стремительно "мореманизируюсь") не обязаны, то нарвались на неприятности. Следующие пару дней мы провели, командуя полусотней солдат, копающих ямы и пилящих сосны на сопках возле города. К сожалению, дурная привычка Сержа — сначала говорить, а потом думать, неистребима, ну да ты и сама об этом прекрасно помнишь.

В награду за труды праведные мы получили возможность наблюдать за обстрелом японских кораблей с лучших мест партера — с вершины сопки Безымянная. Впрочем, в окрестностях Владика (мы тут так по свойски называем Владивосток) половина сопок носит это гордое имя. А вторая половина не удостоена и такого, они просто «безымянные». Единственная проблема была в том, что в паре верст от нас находилась ложная батарея, которую мы же и оборудовали, а теперь японцы расстреливали именно ее. Так что часть спектакля мы провели, лежа на земле и пытаясь спрятаться от осколков снарядов, изредка взрывающихся в ветвях рядом с нами.

По возвращению в город мы как были, грязные и усталые, пошли в неофициальный армейский клуб — «Ласточку». На наше удивление, компания в тот вечер группировалась вокруг некоего флотского лейтенанта, кои вообще являются редкими гостями в этом заведении, ибо они обычно проводят время в своей «Бригантине», ближе к порту. Когда один из наших знакомых, заметив нас, позвал Ржевского к ним за стол, лейтенант со смешком преспросил "уж не поручик ли часом", чем обеспечил себе повышенное внимание со стороны Сержа. Как ты наверняка помнишь, Серж искренне считает, что только он имеет право быть "душой любого общества"… А тут какой-то лейтенант морской… В общем, через полчаса Сергуня стал откровенно напрашиваться на неприятности, но и лейтенант был хорош! Он прилюдно заявил, что "пожалуй, стреляю и фехтую я изряднее всех вас, господа". На что Серж высказался в духе — "Наган и шестидюймовка Канэ — это несколько разные системы, да и фехтуем мы не на якорях, а на шашках". Тут лейтенант окончательно всех привел в шоковое сотояние — он предложил "перестрелять любых троих офицеров"… Ржевский вскочил и заорал, что он сам сейчас кое-кого пристрелит, без формальностей. А остальные, более трезвые члены компании, стали пытаться утихомирить спрщиков. Тут лейтенант извинился и объяснил, что именно он имел в виду. Оказывается, он предлагал пострелять по бутылкам. Трое господ офицеров по сигналу стреляют по одной бутылке, а он по трем. Суть пари — если он свои три бьет быстрее, чем Ржевский сотоварищи одну — счет за всю компанию оплачивают они, в противном случае он. Серж, да и ваш покорный слуга, обрадовались возможности наказать наглого морячка. Третим стал некий поручик, крепостной минер. Он весь вечер зыркал на летенанта и ворчал, что его приятеля зря наказали за какие-то там батареи, контакты и прочую их минерскую зумность, ни мне, ни тем более тебе, душа моя, не интересную.

Ну кто мог ожидать такой прыти от морского офицера, что и наган-то в руках держит раз в год? По сигналу он упал на спину и, перекатываясь по полу, стал палить из ДВУХ револьверов!! Причем лично я так засмотрелся на его кульбиты и столь упорно пытался понять, откуда и когда он выхватил оружие, что просто впал в ступор и забыл вытащить свой револьвер. Серж с минером стреляли, но большинство присутствующих в один голос заявили, что лейтенант попал первым по всем трем бутылкам. А он, встав с пола, невозмутимо предложил повторить с любыми другими стрелками, но уже по бумажным мишеням.