К моменту, когда последний крейсер в японской колонне, «Нанива», закончил поворот, «Варяг» успел набрать девятнадцать узлов и получить еще один снаряд. На удивление, и надежные японские взрыватели иногда давали сбой. 120-мм, в этом случае можно было сказать точно, снаряд прошел сквозь борт над ватерлинией, сделал полуметровую вмятину в левом скосе и отрикошетив, зарылся в уголь. Дружеский привет от «Акаси» получен. Следующие четыре минуты были наполнены все учащающимися попаданиями как с одной, так и с другой стороны. «Варяг» потерял правое среднее шестидюймовое орудие, первая дымовая труба получила еще одно попадание и была готова сверзиться за борт при слишком большом крене или просто не попутном ветре, одна из трехдюймовок была снесена за борт, а еще пара, пострадавшая от близких взрывов, могла быть впоследствии отремонтирована. Еще несколько снарядов, взорвавшись на коечных экранах, на бортах и в надстройках, серьезных повреждений не нанесли — пяток убитых, полтора десятка раненых, сухая статистика войны, которая кроется за словами "незначительные осколочные повреждения", серьезных пожаров тоже пока не возникало. Ответ «Варяга» — один снаряд навылет в борта «Акаси» по носу, без серьезных повреждений, выведенное из строя прямым попаданием среднее бортовое орудие, случайное попадание в «Такачихо», одна труба пробита навылет, к сожалению, без взрыва, а то ее просто унесло бы за борт. Один невесть как попавший с дистанции более пятнадцати кабельтовых трехдюймовый снарядик бессильно завяз в скосе «Нийтаки». Интересное началось при сближении на дистанцию меньше полутора десятков кабельтовых, когда попадания пошли одно за другим.

Японские канониры были профессионалами своего дела, хотя разница в боевой подготовке между отрядами первой и второй линий в Японском флоте и позволяла элите отпускать обидные шуточки в адрес своих коллег.[14] Но все же законов природы они отменить не могли — за пол часа средний японский подносчик снарядов выматывался гораздо больше, чем его русский коллега. Просто в те старые добрые времена русский был раза в полтора крупнее японца, а в подносчики снарядов к тому же отбирали народ поздоровее. Ну и пара добавочных килограмм японского снаряда на четвертом десятке начинала чувствительно давить на руки и плечи. В общем, через полчаса перестрелки с максимальной скорострельностью японцы порядком вымотались. Руднев же, напротив, выпустил на подачу дополнительных нештатных членов команды — моряков с «Севастополя», "Корейца" и «Сунгари», до поры сидевших под защитой бронепалубы. Это должно было позволить «Варягу» поддержать запредельную скорострельность начала боя еще с пол часа. А больше и не нужно. Так или иначе все будет кончено. При этом пока еще оставался резерв людей на случай потерь в расчетах. Вообще эти дополнительные три с гаком сотни человек очень пригодились — кочегары и механики с «Корейца» и «Сунгари» сейчас трудились в машинном отделении, севастопольцы удвоили численность подносчиков снарядов, а палубные матросы с «Корейца» и «Сунгари» с казаками позволили сформировать два пожарных дивизиона вместо одного. Возможно, именно благодаря этому на «Варяге» пока удавалось быстро тушить все возникающие пожары, хотя здесь скорее все же более важную роль играло заблаговременное избавление от дерева на борту до боя.