— Только после того…

— …как собственными глазами увидишь, что ворота захвачены. Не отходи от меня и не забывай смотреть у нужную сторону. Пошли!

Людей на ночных улицах города не было. Почти… А у городской стены и восе, поскольку ярл Хальфдан справедливо считал, что любое подозрительное шевеление в такие моменты недопустимо. Это было полезно защитникам, но оказалось на руку и троице, посланной проследить за исполнением Лейфом Стурлассоном своих обещаний. Вот они и следили.

Ночная тьма скрадывала происходящее, но, оказавшись довольно близко к стене. все же можно было уловить кое-что. Движения, шум, еще слышный удивленный возглас и… Сдавленный крик. Потом новые хороши. Приглушенный лязг клинков. И мягкий шлепок падающего тела. Слишком близко падающего.

— Р-рольф, — прошипел Стурлассон. — Подбери за этими бестолочами. Иначе тело могут увидеть.

— Да, ярл…

Борил пристально взглянул в сторону падения тела, потом перевел взгляд на своих соратников, Григория и Алексея… Помедлил, выбирая, после чего ткнул пальцем во второго и приказал:

— Алексей, проверь!

Тот лишь коротко кивнул и заспешил вслед за Рольфом и вторым хирдманом. Проверять, не есть ли все это один большой обман. Добрыня лично давал им указания перед тем, как поручить столь важное дело. Но… Стоило ему подойти к месту падения тела. Как все сомнения отпали.

Трап был самым настоящим. Рассеченная ударом даже не меча, а секиры кольчуга, кровь, широко раскрытые глаза на обезображенном лице… И видно было, что смерть лишь недавно забрала его, отправив душу прямиком в ад, как уготовано любому неверующему в истинного и единственного бога. Так ему говорил священник… Давно говорил, а родители еще больше подводили к мысли последовать их примеру и отречься от ложных идолов.

— И чего смотришь? — хмыкнул Рлльф. — Или не стой на дороге. или помоги затащить внутрь башни.

Алексей лишь помотал головой. Показывая, что тащить тело не собирается и вообще у него другие дела. Например, вернуться к Борису и подтвердить, что никаких сомнений здесь нет. Тело настоящее, недавно еще бывшее живым человеком, хирдманом одного из здешних князей. Именно это он и сказал, вернувшись к главному:

— Борис, все хорошо…

— Сомнения иногда полезны, — оскалился обладавший острым слухом Лейф. — но иногда они только мешают. Впрочем… мои люди очистили большой участок стены. Поспешим же!

Ведущая в околовратную башню лестница… И пара хирдманов у входа в нее, принадлежащая к числу людей Лейфа. Видя, кто именно приближается, они лишь заранее посторонились, давая пройти своему ярлу и его свите. А внутри самой башни и на крепостной стене…

Следы ожесточенного боя, произошедшего совсем недавно, еще не убрали. Разве что тела оттащили в сторонку, а вот лужи крови на камнях даже песком не засыпали. Оказывали первую помощь раненым, кого-то тащили к лекарям, а он стонал и слабо ругался. Все было как всегда в таких случаях, вот только на сей раз схватка происходила не между защитниками города и приступающими к стенам, а между противоборствующими сторонами внутри города.

Зато увиденного вполне хватилопосланцам великого князя, чтобы окончательно удостовериться в серьезности происходящего. Следовательно…

— Можно подавать знак, — поразмыслив, заявил Борис своим двум сообщникам. Для начала, о готовности. Григорий, бери факелы и начинай.

— Будет сделано…

Взяв два факела из числа сложенных в отдельном. Стоящем у стены башни ящика, Григорий поджег их один за другим от другого, закрепленного в настенном держателе, и заозирался, ища наиболее подходящее место.