Квик сообщил, что они встретили Йенона Леви на маленькой улочке в Упсале. Сообщник, говоривший по-английски, побеседовал с Леви, тот поехал с ними в машине Квика в Даларну, и там сообщники в полном единодушии убили израильтянина.

«Квик держал его, пока второй бил его кулаками, а также „тяжелым предметом из багажника“. Тело оставили на месте избиения, никаких попыток его скрыть не предпринималось. Тело лежало скорее на спине, чем на боку, и точно не на животе.

Квик упоминает, что он отслеживал информацию об убийстве в прессе, но не мог смотреть на фотографии и читать то, что было написано в газетах».

Признание Квика в убийстве Йенона Леви не вызвало энтузиазма у следователя Сеппо Пенттинена. Он заявил Квику, что об этом убийстве так много писали в прессе, что вряд ли Квик сможет сказать нечто не являющееся общеизвестным фактом.

Однако когда следствие по убийству рядом с Аккаяуре было окончено, с Квиком провели первый допрос по поводу Йенона Леви. На этот раз Квик заявил, что был один, когда обратил внимание на Йенона Леви и уговорил его поехать с ним в Фалун. Неподалеку от Салы они остановились возле дачи, где Квик убил Леви камнем, нанеся ему два удара по голове. Затем положил тело в багажник, и машина поехала дальше. В Рёрсхюттане Квик свернул на лесную дорогу и сбросил труп в лесу.

Расследование убийства Йенона Леви затянулось и оказалось мучительным для всех сторон. Показания Квика постоянно менялись. То он говорил, что у него был сообщник, то утверждал, что действовал один. Менялись и место убийства, и сведения о том, где он впервые увидел Леви. Еще более сумбурными были ответы Квика по поводу орудия убийства.

В начале следствия Томас Квик заявил, что орудием убийства был камень, однако это не соответствовало действительности. На последующих допросах он предлагал домкрат, баллонник, лопату, топорик, шампур, полено или удар ногой. Все эти предложенные варианты также оказались неправильными.

В течение года Сеппо Пенттинен провел с Квиком четырнадцать допросов, а также следственный эксперимент и ряд реконструкций. На второй реконструкции Квик сообщил, что орудие убийства имело «деревянную структуру».

— Ты видишь что-нибудь, что подходит по длине? — спросил Пенттинен, показывая руками расстояние около метра.

Квик мгновенно пошел и поднял с земли дубину примерно такой длины, очень кстати лежавшую неподалеку.

Однако Кристер ван дер Кваст считал, что постоянно меняющиеся показания Квика не снижают степень их правдоподобности.

— Сложность заключается в том, что воспоминания об убийстве фрагментарны и не структурированы, и иногда ему нужно много времени, чтобы связать различные детали в единую картину, — пояснял он, эхом повторяя слова психотерапевтов Квика из Сэтерской больницы.

После полутора лет психотерапевтических бесед, полицейских допросов и многократных следственных экспериментов Квику удалось наконец соединить фрагментарные воспоминания в более-менее связный рассказ. В нем говорилось, что сначала Квик с сообщником силой заставили Йенона Леви сойти с перрона в Упсале на парковку и сесть в машину. Затем сообщник удерживал Леви, приставив ему нож к горлу, в то время как Квик отвез всю компанию к месту убийства.

10 июля 1997 года прокурор ван дер Кваст подал в суд Хедемуры ходатайство о рассмотрении дела. Описание совершенного преступления было кратким:

«В момент времени между 5 и 11 июня 1988 года Томас Квик лишил жизни Йенона Леви в Рёрсхюттане, нанеся удары тупым предметом по голове и корпусу последнего».

Это был третий процесс, на котором Томаса Квика судили за убийство, совершенное им, по его собственному признанию, с помощью сообщника.