— Плевал я на твоё имя, человек, — старый гоблин оказался не в настроении для светской беседы. — Все знают что вы, люды, лишены магии. А в тебе она прямо бурлит. Кто ты такой?

Шаман оказался намного образованней своих сородичей, вот только разговор у нас всё равно не клеился. Но теперь мне хотя бы стала понятна причина, по которой гоблины не проткнули мне брюхо в первую же минуту. Но проще-то от этого не становилось! Магия бурлит, говоришь? Отлично! А я-то почему ничего такого не чувствую?! Эта глупая богиня не могла сначала дать почитать инструкцию или что-то в этом роде? «Магия для чайников» там, или «Мой первый огнешар»?

Пытаясь придумать хоть немного пригодное объяснение, я окончательно растерялся и уже начал задумываться о том, расщедрится ли Аллегри на ещё одно воскрешение или же всё, хана котёнку?

От резкого воя, раздавшегося над руинами города, едва не заложило уши, после чего грохнул взрыв. За шаманом, где-то недалеко от нас, поднялся клуб огня и пыли, и мостовую ощутимо тряхнуло. Он тут же оглянулся, перехватывая посох, а его телохранители вскинули щиты. Один из дуболомов встал между шаманом и взрывом, а второй закрыл его от меня, словно я и правда мог броситься в атаку.

Грохот взрыва сменился рёвом боевого рога, доносящимся с того направления.

— Ходун! Ходун, шамана! — нервно крикнул кто-то позади меня.

— Без тебя знаю! — зло рявкнул старый гоблин. — Труби отход, вылазка окончена.

— А человека? — уточнил один из моих охранников.

Шаман повернулся и одарил меня нехорошим взглядом.

— Оглуши его и брось здесь. Выиграет нам время.

На пару мгновений я оказался совершенно свободен, но это счастье быстро сменилось тычком электрического копья и темнотой.

Когда я очнулся, вокруг уже никого не оказалось. С трудом приняв сидячее положение и немного пригладив торчавшие дыбом волосы, я огляделся и замер. Что-то приближалось. Ритмично, уверенно и на внушающей уважение скорости. В равномерности звуков чувствовалось что-то механическое и я попытался встать, чтобы найти хоть какое-нибудь укрытие от стремительно приближавшихся неприятностей. Гоблины дали дёру от этой штуки резко и задорно. А значит, у меня против неё нет вообще никаких шансов. По крайней мере, пока я не разберусь, что там у меня внутри бурлит помимо желания высказать одной богиньке всё, что я о ней в данный момент думаю.

Но спрятаться в руинах я так и не успел. Над развалинами одного из зданий вокруг площади поднялась тонкая бурая лапа и воткнулась в перекрытия дома. Следом за ней показалась вторая и вскоре я наблюдал, как на остатки дома забирается нечто, размером с небольшой грузовичок и напоминающее механического паука.

Признаться, боевой гексапод — не совсем то, что я ожидал увидеть в мире меча и магии. Поначалу я вообще хотел возмутиться болезненной страсти всяких иномирцев к шагоходам. Где колёса и гусеницы?! Тем не менее, пусть даже он выглядел донельзя примитивно, весь в пыли и грязи, покрытый рваным металлом и внушительными подпалинами, с одной оторванной лапой по правой стороне… Именно он играючи взобрался на обломки здания и, угрожающе чирикнув что-то на своём машинном языке, навёл на меня башенное орудие, а не я на него. А это значило, что я оказался лишён права высказать возмущение о спорной конструкции.

И на мгновение мне показалось, что вулкан в качестве стартовой точки был не так уж и плох.

Глава 3. Судьбоносный бросок

Взглянуть два раза за день в глубины жерла, в котором багровеет причина твоей скорой и быстрой смерти — удовольствие крайне сомнительное и не слишком увлекательное. Да, они были разными. Одно принадлежало злосчастному вулкану, второе являлось жерлом орудия, установленного на штуке, которую гоблины прозвали Ходун.