Ты, дорогой, не сомневайся и на дочь мою с внуком зла не держи, не помеха они. Тебе лет немало, государь же совсем юн. Когда-то ещё он войдёт в разум. Вам с ним делить нечего ни сейчас, ни в будущем. Елене же надлежит содействовать тебе во всем да благодарить за помощь в управлении государством. Давай, Михаил Львович, выпьем за процветание рода нашего, - Слова Анны успокоили, а выпитое вино взбодрило гостя. - Один у тебя был ворог - Юрий Дмитровский, да ты быстро укротил его. Честь и хвала твоей твёрдой руке! Правда, остался ещё Андрей Старицкий…
- Что о нём говорить? - Михаил Львович презрительно скривился. - Не сегодня, так завтра уберётся, трепеща от страха, в свою Старицу и впредь не заявится в Москве!
- Слышала я, будто Андрей домогается расширения своего удела.
- Вот ему! - Глинский показал кукиш. - Если посмеет попросить об этом, то и имеющегося лишится!
- Золотые слова молвил. Содействовать усилению ворогов не следует. Выпьем же за их погибель!
Тучков и Шигона вместе покинули великокняжеский дворец.
- Восхищаюсь тобой, Михайло Васильевич, ловко ты удумал разъединить Глинского с Воронцовым!
- Для этого много ума не надо. Обрадовало меня вот что: правительница наша осмелилась перечить жестокосердному родственнику. Ишь как он взъерепенился, когда его против шерсти погладили! Виню Михаила Львовича, ради власти способен он на всё: на измену, убийство, чародейство. Нелегко теперь придётся Елене. Надо бы нам помочь нам ей.
- Но как? Не стоять же нам на страже к её постели.
- Стары мы, Иван Юрьич, сторожить постель молодой бабы, - усмехнулся Тучков. - Для этой цели нам кого помоложе поискать придётся.
- Не понял я тебя, Михайло Васильевич.
- А чего тут непонятного? Елена хоть и великая княгиня, а баба, притом молодая, в любви малоискушённая. Ей такого любовника найти нужно, чтобы постоять за себя мог да и Елену с сыном защитил бы от происков Михаила Львовича. Я тут прикинул: уж не свести ли государыню нашу с Иваном Овчиной? Парень он из себя видный, до баб охотливый, сильный. К тому же из доброго рода: отец его, Фёдор Васильевич, верой и правдой служил Василию Ивановичу, склок боярских сторонился. Думается, и Иван такой же. Ищет он войны, чтобы свою храбрость да удаль показать. Ты, Иван Юрьич, с сестрой его, Аграфеной Челядниной, поговорил бы. Она при великом князе Иване мамкой состоит, в покоях Елены каждодневно бывает. Пусть намекнёт государыне, будто братец её по ней сохнет. А дальше и без нашей помощи всё пойдёт как по маслу.
Шигона некоторое время смотрел на Тучкова, потом расхохотался.
- Доброе дело ты удумал! У меня в связи с этим вот какая мысль явилась: чтобы Елена к Ивану быстрее расположилась, надо бы его повысить в чине.
- Согласен, Иван Юрьич, завтра же поговорим об этом с государыней. Пусть назначит его конюшим вместо отца. Фёдор-то Васильич стар стал. А пока прощай. - Тучков повернул в сторону своего подворья.
Михаил Васильевич в хорошем расположении духа вошёл в горницу сына. Василий стоял у окна и пристально рассматривал что-то на улице. За последнее время он стал задумчивым, немного рассеянным, не зачитывался ночами книгами. Отец заметил перемену и связал её с неустроенностью жизни: все одногодки Василия уже поженились, один он холостым ходит. Надо бы и ему найти невесту добрую, да всё недосуг.
- Никак красавицу на улице увидел да и влюбился, глаз оторвать от неё не можешь. Женить тебя надо, чтобы на уличных девок не заглядывался. - Михаил Васильевич, добродушно улыбаясь, похлопал сына по плечу. - Что-то друга твоего, Ивана Овчину, я давненько не вижу. Уж не захворал ли?
- Здоров он, к нему никакая хворь не пристаёт.
- Дай-то Бог. Парень уж больно хорош, где ни покажется, всюду девки к нему так и льнут. Говорят, будто сама Елена Глинская с него глаз не сводит.
Василий укоризненно глянул на отца.
- Не до того ей сейчас, ведь сорочины ещё не миновали. Все видели, как убивалась она по покойному мужу. |
