— Я?

— Вы кажетесь мне человеком цельным, брат Гаспар. Я вижу, что ваше сердце еще не развращено, потому и осмеливаюсь говорить с вами без ненужных обиняков. Знайте же, что в Ватикане существуют два легиона демонов, которые борются между собою и в то же время провозглашают себя слугами своего общего повелителя, Сатаны, то есть не кого иного, как Папы. Кажется, что Кьярамонти служит Хакеру, но на самом деле он служит самому себе, а больше всего в мире мечтает о том, чтобы воссесть на престол святого Петра; Хакер же, наоборот, предпочитает, чтобы старик прожил как можно дольше, и хочет подыскать ему преемника, которым можно манипулировать, как марионеткой; в действительности Хакер сильнее, чем Кьярамонти; только Папа располагает большей властью, чем Хакер. Если мы успеем вовремя убрать Папу, Хакер и Кьярамонти сожрут друг друга живьем и таким образом расчистят нам путь. Я рассчитываю на поддержку испанских, австралийских и новозеландских кардиналов, а также значительной части итальянских. Пророчества, которыми никогда не следует пренебрегать, говорят нам о чернокожем Папе. Многие верят в меня. Мне еще остается три или четыре года жизни, возможно, этого хватит, чтобы изменить все к лучшему, чтобы… В Писании говорится, что последние будут первыми… Возьмите, — добавил он, протягивая Гаспару пузырек с бесцветной жидкостью.

— Что это?

— Яд. Почти не оставляет следов в организме. Используйте его против Папы, ведь вы имеете доступ к нему. Тут, по крайней мере, три дозы… Да хранит вас Бог в этой, последней битве, брат Гаспар! — сказал Малама, поднимая в знак благословения дрожащую руку. — Вы остаетесь один в славном и кровавом сражении, для которого приуготовил вас Иисус как возлюбленного сына Своего. Хочу еще раз напомнить вам, брат Гаспар, что худшие из бесов те, которые исповедуют Христа устами своими и противоречат Ему своими деяниями. Поэтому каждому следует спросить себя — уж не один ли он из них? Вы не из их числа, брат Гаспар? Нет, не отвечайте, ибо, только уединившись, душа может дать правдивый ответ.

Машина снова остановилась у ватиканской гостиницы.

— Ах да, я кое-что позабыл.

Малама засунул руку в складки своих одежд, и на мгновение брат Гаспар поверил, что эта щедрая и добрая, пусть и страдающая и безумная душа даст ему наконец аванс в счет будущей службы.

— Что это? — снова спросил он.

На ладони у него лежало нечто завернутое в лоскут красной материи. Это был не чек, а что-то вроде мощей — серая, пористая, окаменевшая косточка. «Возможно, — подумал брат Гаспар, — именно это имел в виду Папа, сказав, что в экономическом смысле католики — нигилисты».

— Чья она? Святого Петра? — спросил он, хорошенько рассмотрев косточку.

— О нет, только не святого Петра! Она принадлежала первому миссионеру, появившемуся в моей деревне. Мне было всего девять лет, но я уже принял участие в братской трапезе.

— В чем?

Шофер распахнул дверцу, и его высокопреосвященство сказал:

— До завтра, брат Гаспар. Подумайте обо всем, что я вам говорил, и не останавливайтесь, пока не найдете на всё ответы, сохраняйте чистоту и не падайте духом, и пусть Мвари, великий Мвари на небесах, просветит вас и дарует вам защиту и мужество.

Гаспар поцеловал кардинальский перстень и, выйдя из машины, услышал голос: «Трогай, трогай!»

«Мерседес» снова тронулся с места, и брат Гаспар еще долго махал рукой на прощанье, а в душе его эхом отдавался вопрос его высокопреосвященства: «Вы не из их числа, брат Гаспар?»

XII

Долг масс — принять поставленное над ними правление и смиренно исполнять приказы, отдаваемые правителями.