|
В том числе и у незваных «учителей», – но танковые операции – это не только лихие атаки. Это прежде всего снабжение. Кому страшны танки без снарядов и без горючего? Как у наших танкистов со снабжением, товарищ Василевский? – Хорошо, товарищ Сталин. – Вы уверены? Товарищ Рокоссовский, ваше мнение, вам воевать. – Мы потеряли очень много машин, товарищ Сталин. И автотранспорта не хватает всегда. – Значит, и сейчас не хватает. Товарищ Василевский, что можно сделать? Запчасти, бензин, масло? * * * Весьма показательно, что в общей массе первых американских поставок преобладали нефтепродукты: из всего количества грузов (186 144 тыс. т), отправленных в СССР с 22 июня 1941 г. по 30 сентября 1941 г., они составляли 78, 4 % (145 996 тыс. т). В. Н. Косторниченко. «Нефть в системе ленд-лиза: нефтяной союз СССР и США в годы Второй мировой войны» – Тихо! Идут! Андрей вжался в снежную толщу, невидимый под выменянной у медсестрички в госпитале белоснежной простыней. Вот и пригодилась. А хотел на тряпки пустить. Две черных хохочущих над чем-то непонятным фигуры прошли в пяти метрах. Чиркнула зажигалка, ветер донес запах немецких сигарет. Затем скрип шагов под сапогами затих вдали. – Вперед! Они перескочили через тропку, занырнули за ощерившийся голыми прутьями кустарник и снова плюхнулись в снег. В ста метрах левее застыли черные туши танков, ходил часовой. Оба медленно и осторожно поползли к невысокому штабелю бочек, из-за которого доносилось тихое посапывание. – Дрыхнет, скотина. – Тихо! – Посвистывание прекратилось, бесконечно долгую минуту Андрей обливался холодным потом. Затем на смену посвистыванию пришел богатырский храп. Теперь ак-ку-рат-но! Они закатились под самую стену бочек. Остро воняло горючим. – Здесь! Отогнув угол брезента, Андрей нащупал ряд квадратных жестянок. Оно! Теперь главное не загреметь. – Взял? – Ага. Я тоже. Уходим. Ползти с двумя пятикилограммовыми банками было неудобно, но другого выхода не было. Пропахав метров двести снежной целины, Андрей ухватил ползущего впереди напарника за пятку. – А? – Все, вставай. Тут уже наши. Оба оглянулись, затем медленно поднялись. Тут же из-за елок раздалось грозное: «Стой! Кто идет?» – Чеботарев, Синицын! – Ага. Достали? – А то! Американское! – продемонстрировал Андрей надпись «Shell» на боку тяжелой жестянки. – С ума сойти. Ладно, как договаривались – две нам, две вам. Да, мужик, ты силен. Ну, давай пять. Пассатижи – с меня. – Пассатижи и набор напильников. Уговор дороже денег. – Вот же черт памятливый. Присылай Рустама. – В пехоту спишу! Грязь месить! – В гневе комбат был страшен, Давид вместе со всеми благодарил судьбу, что не попал в злосчастный караул. – Раззвиздяи! – продолжал разоряться Жилин, размахивая пустой жестянкой из-под американского масла. – Какие-то шоферюги задроченные обвели лучший танковый батальон Красной Армии вокруг пальца! И посмеялись еще – пустые банки аккурат вдоль дорожки вывесили. С благодарственной, мать ее, запиской! И-лю-стри-ро-ван-ной! Ни в грош не ставят, засранцы. |
