Думаете – все? А метро?! Нет, вообще то там красиво, очень даже. Но только если смотреть вверх: светильники, мозаика на потолке – здорово! А вот вниз, вбок, вперед и куда там еще – лучше не смотреть. Да и необходимости нет: нас в метро занесла толпа, спустил эскалатор (жуть, вряд ли я когда– нибудь привыкну!), толпа же занесла в вагон, а потом вынесла на нужной станции. Нам осталось только выйти в город, но это можно сделать и глядя на потолок.

А потом был дом. Кирпичная махина, со всех сторон обставленная гаражами и помойками, обсиженная бабульками и обгаженная собаками. Мишка как увидел – сразу запросился домой (не понял еще, дурак, что попал). Ольгуха пробурчала что то вроде: «Надеюсь, у меня будет своя комната»; бабушка молча перекрестилась. Я не знал, что сказать, на всякий случай уточнил: так ли должен выглядеть настоящий «каменный мешок» или нужны еще какие то детали? Получил подзатыльник и оказался дома.

Дома были родители, которых бабушка не предупредила о нашем приезде, и они уставились на нас в изумлении, как Мишка на унитаз.

– Слава богу, а то я думал, еще год потратим на уговоры!

– Мам, ты бы хоть позвонила!

– Некогда было звонить! – объясняла бабушка, выкладывая из моего рюкзака банки с огурцами (уф, гора с плеч!). – Сразу поехали, как решились, я боялась передумать. Порядки то тут у вас недеревенские, как я погляжу.

– Привыкнешь.

– Поздно мне привыкать. Вот они пускай привыкают. Чего встали?! Руки мыть, здороваться!

Мы, как воспитанные, выстроились в очередь перед родителями (черт с ними, с руками, потом). Мать я не видел все шесть лет, что они жили в Москве, и ревниво отметил, что она классно выглядит. Короткая стрижка вместо косы, узкие джинсы, как у Ольгухи… Стоя рядом, они тянули на разновозрастных подруг, на тетю и племянницу, но никак не на мать и дочь. Отец к нам приезжал год назад на какой то праздник, и я успел перезапомнить его таким: похудевшим, без бороды, поэтому не сильно удивился переменам. Родители тискали по очереди каждого, приговаривая «Как ты вырос!» и прочую ерунду, которую говорят детям, когда их давно не видели. Мать особенно старалась, даже чуть не ляпнула: «Как ты выросла» бабушке, попавшей под горячую руку.

Не то чтобы я был не рад, просто отвык. Совсем другие, обновленные, что ли, родители, в незнакомом городе, в новом доме… Я чувствовал себя не в своей тарелке (тарелки, кстати, тоже были непривычные: черные и квадратные, – как не сойти с ума?!).

Потом отец повел показывать наши комнаты, и я немного успокоился: нас тут долго ждали, это было видно. Нам с Мишкой досталась небольшая комнатень со шведской стенкой (всегда такую хотел) и кроватями чердаками. Это такие койко цапли, на высоких ножках, под каждой помещался письменный стол. Ольгуху с бабушкой поселили в комнату побольше, разделив ее зачем то разрисованной бумажной перегородкой. Я видел такие в книжках про Китай – красиво. Ольгуха визжала, как первоклассница: ее половина комнаты была оклеена розовыми обоями (она обожает этот цвет). Миха сразу забрался на свою кровать и нацелился потренироваться в прыжках с высоты, за что получил по шее и надувной матрас (матрас пристроили у кровати, на случай, если Мишка все таки свалится).

Потом отец устроил нам экскурсию по микрорайону, показал школу (совсем рядом с домом), компьютерный клуб (надо заглянуть).