— Внимание всем! Это Илай. Передовая группа противника оторвалась от основной группы и продолжает уходить в отрыв. Предлагаю разобраться вначале с ней. Сдвинемся влево и примем их в «мешок».

— Это Глен. Отставить. Продолжаем движение цепью. Основная цель — вражеская База.

— Глен, ты дебил? Нас же выкосят с фланга!

— Это твой фланг, ушлепок. Вот ты ими и займись, чтобы нас не выкосили!

Все это постепенно стало напоминать какую-то игру в оловянных солдатиков. Мы прекрасно видели на карте противника, он, в свою очередь, видел нас. Все бодро шагали навстречу друг другу, пока расстояние между нами не составило сто метров. Темп передвижения сразу резко упал. Все сразу разглядели естественные преграды и начали короткими перебежками передвигаться от укрытия к укрытию. Около одного из таких укрытий я и увидел тело Мики. Она лежала лицом вверх. Очередь из винтовки попала ей прямо в голову, одна из пуль — аккурат в левый глаз. Похожа она была на сломанный манекен. За следующим укрытием находилось тело ее противника. Окинув его взглядом, картина скоротечного боя стала понятна. Граната. Мика успела ее бросить. А противник успел ее подстрелить. Вот только, при этом, погиб от взрыва. Тупица.

Я снял с его тела две гранаты. Вместе с моими двумя и одной оставшейся у Мики, у меня в итоге получилось пять. Для задуманного мной плана должно было хватить. Покосился на союзника справа. Это была Овца. Я махнул рукой, подзывая ее к себе. Она глянула в сторону основной группы, опять посмотрела на меня. Я интенсивно замахал опять. Видимо, в голове у нее что-то перещёлкнуло и она подбежала ко мне.

— Так… Овца…слушай сюда…

* * *

Овца, в пяти метах от меня, с упоением поливала «свинцом» затаившихся в сорока метрах от нас бойцов передовой группы противника. Наша цепь ушла вперед и уже вошла в огневое соприкосновение с врагом. Тройка противника, теоретически, уже могла бы зайти нашим во-фланг, а, возможно, уже и в тыл, но им мешали мы. Я и Овца.

Еще им мешала местность. Близкие естественные преграды закончились. До ближайших было метров пятьдесят открытого пространства, которое очень хорошо просматривалось с наших позиций.

Овца стреляла в них. Они стреляли в Овцу. И, изредка, ввалун, за которым находился я. Я не стрелял. Я убрал винтовку за спину, аккуратно развесил у себя на груди четыре гранаты, а еще две взял в руки. Итого шесть (еще одну я взял у Овцы). Я сосредоточенно наблюдал за противником на карте, меняя ее масштаб, и прикидывал траектории.

Наконец, видимо осмелев от ответного робкого сопротивления Овцы и полной тишины с моей стороны, наш, совсем не условный противник, приготовился к броску, собравшись за одним камнем. Значит пора. Я дал отмашку Овце, и та поменяла последний магазин.

Первая граната полетела в сторону врага. За ней сразу вторая. Это была больше психологическая атака. Да, я попытался кинуть прицельно, но не очень на это рассчитывал. Так и получилось. Обе пришли с недолетом. Но с той стороны огонь прекратился. И тут же Овца включила «бешеный режим». Особо не скрываясь, она выпрямилась во весь рост и начала поливать огнем укрытие противника. А я со всех ног бросился к намеченной цели. Небольшой камень на краю воронки практически рядом с укрытием противника. Рывок в четыре секунды. Двое из врагов в последний момент попытались перенести огонь на меня, но рельеф местности и моя траектория движения не очень способствовала успеху этого начинания. Все пули ушли в «молоко». А я, с разбега врезавшись плечом в камень, тут же осуществил прицельное бомбометание. Все четыре гранаты легли между красными точками. Четыре взрыва слились в один и две точки погасли, одна мигала.